117 / 126
М. Шагинян
ii, А. ОБРУЧЕВ
Эскиз монографии
Около двух лет назад Владимир Афанасьевич Обручев приехал на Урал
вместе с эвакуированными институтами Академии Наук. В те дни многие чу в-
сгвовали себя вышибленными из привычной коле», должны были привыкать к
o<^ifc№HOMy быту, к неимению нужных рукописей, отсутствию драгоценной биб-
и годами собранных материалов, без которых, казалось, невозможна
'кая научная работа. Но Владимир Афанасьевич, не успев подняться в от-
— ведённый ему номер гостиницы, вынул старую чернильницу тёмно-коричневого
цвета, верного друга, сопровождавшего Обручева в его поездках почти пять
десят лет. Семидесятивосьмилетяий геолог не нуждался в долгом приспособле
нии к новому месту. Множество экспедиций провёл он в своей жизни, отнюдь
ие^ прерывая научной работы: расположится на ночлег в убогой клегушке ки
тайской гостиницы, на так называемом «кане», тёплой глинобитной лежанке,
отапливающейся изнутри; достанет чернильницу, собранные образцы, зажжёт
свои свечи и при свете их работает со вниманием и увлеченьем, как в город
ском кабинете.
Правда, в свердловской гостинице не было под рукой ни его московской
библиотеки, уникальной по разделу Азии; ни обширного картографического
собрания в ящиках, которые давно уже не умещаются в его кабинете и гро
моздятся в коридоре и в передней. Но Владимир Афанасьевич привёз с собой
на Урал особую «библиотеку», — собственную память. Поразительна эта па
мять. Ученый верно хранит а ней не только факты и даты, но и связи явле
ний, последовательность событий. По памяти он может сейчас воскресить
двухнедельные, месячные путешествия со всеми их остановками и особенно
стями дороги, — путешествия, проделанные больше чем полвека назад. И, по
ставив на стол чернильницу, Владимир Афанасьевич уже оказался дома на
Урале. Он начад свою работу буквально с первого дня приезда.
Есть .области науки, где сравнительная неисследованность материала тр е
бует долгого собирательного периода, накопления фактов «4 описаний, и где
преждевременные обобщения могут больше повредить, чем помочь. В таком
положении было наше знание геологии Азии, особенно некоторых, совершенно
неисследованных частей азиатского материка, — во второй половине прошлого
века, примерно, к тому времени, когда студент Горного института Обручев
‘осознал свою жизненную задачу.
В семье его отца, пехотного офицера Афанасия Обручева, были хорошие
ции. Брат отца, Владимир Александрович, друг Чернышевского, был
осуждён Теч и пошёл иа каторгу почти одновременно с Чернышевским. Сестра
отца
' скМарья Александровна, — это та самая Бокова-Сеченова, с которой
г»ч ’писалась Верочка романа Чернышевского «Что делать?» Дядя шестидесятник
и тётка шестидесятника — несомненно внесли какую-то свою долю в атмосфе
ру детства и юности Обручева. Родился он й863 году в Тверской губернии,
рос н воспитывался, яз-аа частых перемещений отца по службе, во многих rot-
родах, — раннее детство в польском Журомине и Млаве, с зачатками польско
го языка, который и сейчас ещё не забыт академиком; прогимназия в Брест-
Дитовске; гимназия в Рэдоме; реальное училище в Вильно; и, наконец, в
1881 г. сперва Технологический, а потом Горный институт в Петербурге. Ме
нялись среда и люди, — людьми мальчик не успевал даже заинтересовываться;
но смена природы, переезды из города в город, разворачивающаяся панорама
S
земли, 'захватывающая в своём изменении, дающая всё новые и новые впе
чатления, — быть может, ещё тогда разбудила в мальчике неутомимого, жад-
Зак. № 382. 8.
113