100 / 126
конем дорогу, и почти тотчас же узнал Дундича. Тот придержат
лошадь.
Снег на землю валится, Дундич с ношею мчится, черной
буркой ее прикрывая. Что под буркой такое? не сукно ли цветное3
Дундич засмеялся.
Нет, товарищ, полячка младая, — ответил он, заканчивая
строфу, и откинул бурку.
Бахтуров отшатнулся.
— Ты что это, одурел, парень? — опросил он сурово. • '
Девушка со страхом и надеждой смотрела па строгое лицо
Ьахтурова.
— Поедем со.мной, — сказал Дундич.
Дом, в котором помещался временный госпиталь полка, на
ходился в следующем проулке. В дом они вошли все втроем.
Древняя старуха, стоя на коленях, поила водой тяжело ранен
ного бойца. В бреду, закидывая голову, он стучал зубами о ж е
лезо кружки, вода проливалась, не попадая ему в рот.
ц
Сынок, пей, сын'ок, полегчает, — уговаривала старуха
бойца. Он ее не слышал.
В углу плакала молодая женщина. Бахтуров подошел к ней
■и узнал Марусю. Она прижалась к нему, вздрагивая от рыданий.
— Павел, что же это такое, Павел, — шептала она, — двад
цать один раненый, пустое село. Нужны сложные перевязки, я
тут одна, Павел, да вот старушка, а госпиталь где — не знаю.’
— Полк в бою! — ответил Бахтуров. — Полевые госпитали
идут за нами. Наш дивизионный — в Хвощеватке. Сейчас" дви
немся отправлять раненьш Не плачь, Маруся, война. Как ты сюда
попала?
— За тобой, Павел...
Тяжело застонал еще один раненый. Бахтуров обернулся.
— Видишь? — спросил у него' Дундич.
— Вижу, — ответил комиссар.
— Они лежат здесь сутки, — сказал Дундич. — У них не бы
ло ни фельдшера, ни врача, ни сестры.
Сестра Машенька . прислонилась к притолоке и смотрела на
Дундича, на Бахтурова, на Марусю. Лотом она’ перевеша взгляд
на раненых, лежавших вповалку на сене. Только на одном Дун
диче она видела серебряные гусарские погоны. Все остальные по
гон не носили.
— Я, кажется, попала к большевикам? — спросила сестра
.Машенька.
'
— Да, — ответил Дундич, — вы, кажется, попали к большеви
кам. У вас хорошее лицо. Большевики тоже люди. Мы даже счи-