Сибирские огни № 4, 2022

186 ЕВГЕНИЙ ОФИЦЕРОВ, ПЕТР МУРАТОВ УЧЕНЫЙ К настоящему моменту описаны тысячи микроРНК человека и других видов, однако эта цифра может существенно возрасти с усовершенствованием методов их поиска. Разработаны различные методы изучения, созданы онлайн-базы после- довательностей микроРНК. Их модифицированные формы появились на полках аптек Запада в виде лекарственных препаратов, количество которых будет только увеличиваться, тесня традиционные препараты. МикроРНК стали находить при- менение в селекции и ветеринарии. Действительно, началась новая эра в терапии, фармакологии и сельском хозяйстве. Но мы никогда не должны забывать, что у ее истоков стоял советский и российский ученый, профессор Казанского университе- та Виктор Георгиевич Винтер. * * * Кто виноват и что делать? Извечные исторические российские вопросы. Кто виноват, что Винтер не получил заслуженного мирового признания и не стал нобелевским лауреатом? Вопрос философский. Можно, конечно, привычно критиковать систему или пенять, как сейчас выражаются, «коллективному Запа- ду» на его ангажированность в пользу «своих». Русским ученым нужно совершить нечто абсолютно бесспорно приоритетное, чтоб только получить возможность но- минироваться на Нобелевку. Или, на худой конец, оказаться в соавторстве с за- падными учеными, в том числе русского происхождения. Но так было всегда, до- статочно вспомнить Д. И. Менделеева, не удостоившегося более чем заслуженной Нобелевской премии. Без сомнения, так будет и в обозримом будущем (не хочется говорить «всегда»). Можно также вспомнить и Ползунова, опередившего Уатта со своим паро- вым двигателем, и Можайского, поднявшего в воздух летательный аппарат рань- ше братьев Райт, и Попова, явившего миру радио раньше Маркони, и Лодыгина, зажегшего электролампочку раньше Эдисона. В одном ряду с ними стоит и Виктор Георгиевич Винтер, опередивший свое время на несколько десятилетий. Конечно, его открытия нельзя увидеть — в отли- чие от детищ упомянутых гениальных русских изобретателей. И вначале они были только постулированы, ведь иногда за открытие действительно можно принять экспериментальный артефакт. Однако Винтер первый в мире понял и убедительно обосновал, что то, что он обнаружил, — это новый тип РНК. Вообще-то умение увидеть то, чего не видит больше никто в мире, — признак гениальности. Но… Один в поле не воин. К сожалению, в науке это высказыва- ние справедливо очень и очень часто, когда ученый не только опережает свое вре- мя, но и не получает поддержки от своих же собратьев-ученых. Причем они мо- гут работать рядом, что называется бок о бок. Градация реального успеха в науке сильно размыта. Имя, авторитет в науке имеют значение, пожалуй, даже большее, чем в других сферах человеческой деятельности. И, как следствие, самомнение, высокомерие, необъективность в науке тоже, к сожалению, встречаются сплошь и рядом. Можно представить, как экс-аспиранту Винтеру было обидно, когда после токийской конференции он не получил поддержки от своих же руководителей. Его не просто не поддержали, а отказали в сотрудничестве и совместных публикациях, хотя наверняка до этого поддерживали, чувствуя, что «тут что-то есть». Недаром профессор М. Беляева озвучила результаты исследований Винтера не где-нибудь, а на крупном международном конгрессе. И еще один момент. Гонений на Винтера — как на конкурента, как на учено- го — было организовано много. В результате он готов был уволиться из универси- тета и перейти в другой вуз. Все это здорово отвлекало от научной деятельности.