Сибирские огни, 2008, № 6

ЮРИЙ МАНОВ ОНИ ТОПТАЛИ МАРИ БАМА — А сержанта этого вы так в глаз приложили? — поинтересовался Шуст. — Да ты что, парень. Я чтобы солдата пальцем тронул? Да ни в жисть! Хотя порой так и подмывает. Вот дали мне зимой помощника, нах, целого сержанта млад­ шего, учебку закончил. Приняли мы технику, нах. Так вот он вместо антифриза в радиатор соляры налил. Нет, ну, не козел ли? Оказалось, испугался к кладовщику идти за антифризом, нах, кладовщик— очень злой дагестанец, говорит. Вот и налил соля­ ры, нах. Это в японскую-то технику! Хотел я ему в ухо дать, да жалко. И так постоянно ходит с синяками, «старики» поколачивают. У вас как, тоже молодым достается? — Бывает,— ответил Шуст. — И тебя били? — Да уж, доставалось. — Эх, жисть бекова. А у нас ведь такого, когда я срочную служил, не было, нах. Ну да, «старики», «дедушки», конечно, полов не мыли, сортиров не чистили. Но чтобы молодого заставить портянки свои стирать, или, не дай Бог, деньги отнять, или ударить! Это ж твой боевой товарищ, ему ж с тобой в одном окопе сидеть, если война какая. Эх вы, воины. Долбите друг друга почем зря. А завтра... Вот попрет китаёза через границу, раздадут вам автоматы родину защищать, а вы первым делом друг друга стрелять начнете. Это все Хрущ — жопа лысая — виноват. — А при чем здесь Хрущев? — удивился Шуст. — А при том, что при Хрущеве уголовников после зоны стали в армию брать. А зона, брат, это дело такое, зона везде собой, понятиями своими власть пытается под­ менить. Особо, где власть слабая. Доложил командиру о нарушении, вот ты и стукач. Я слыхал, у вас и опущенные есть? Шуст вспомнил батальонную Машку— Вову Пушкина, чухана из третьей роты, вечно грязного и задроченного «дедушку», опущенного еще на первом году служ­ бы, и кивнул. — Тьфу! Вот я и говорю, зона, нах, — констатировал бич. — А вы что же, уважаемый, сидели? — удивился Шуст. — Было дело, — хохотнул бич. — Залетел под статью по глупости и пьяному делу — пустил горячую кровь одному абреку. Вот под Читой лес и валил, вдали от культурных ценностей... Но я-то по глупости. А вот вас, пацанов, за что в эту тайгу? Вы-то в чем провинились? Вон, видишь указатель, там тормозни, слезу, нах ... * * * Шуст помахал словоохотливому бичу рукой, выжал сцепление, выехал на трассу и задумался. А ведь прав бич. Чем они, бамовские желдорбеки, отличаются от зэков? Та же пахота до посинения — ив жару, и в холод, те же скудные пайки, те же понятия с разборками. Разве что колючки и вышек сторожевых нет. Так куда отсюда побе­ жишь? Тайга — она, порой, тюрьмы страшнее. В тюрьме хоть погреться можно... Вот и развилка, даже указатель сохранился: «Хозяйство Березина». Место, куда он ехал, находилось дальше, за холмом. А здесь был их лагерь, лагерь на 315-ом километре. Шуст стоял, прислонившись спиной к теплому радиатору «Газона» и смотрел на бывший лагерь, где когда-то стоял их мехбат. Смотрел, узнавал. Наверное, лет через пять, а может, и меньше, здесь вообще ничего не останется, что напоминало бы о присутствии человека. Вон, бывший техпарк совсем кустами зарос... Вот тут был КПП— крохотная бревенчатая каморка, два на два, с единственным подслепо­ ватым окошком. Шлагбаум — длинная ржавая труба с привязанным к ней проволо­ кой колесным диском— сиротливо смотрит в небо, как колодезный журавль в дерев­ не, через которую прошли каратели... Вон там, ще свалена куча ржавого железа, всего год назад был парк. Раньше в этой куче еще кабины и кузова от «Магирусов» яркой раскраской выделялись. В основном желтые да оранжевые. А нынче нет их, забрали для отчетности все-таки импортная техника... Совсем не осталось следов от офи­ церского и бичевского городков, только кучи прошлогоднего мусора там, где стояли в ряд вагончики... Даже туалета не осталось у обрыва, разобрали. Интересно, кому понадобились пропахшие дерьмом бревна и доски? Разве что для нового туалета? А вот здесь стояли в ряд палатки: две первой роты, две третьей — автомобиль­ ной, посередине она,родная: палатка второй роты... Шуст осторожно ступил на