Сибирские огни, 2008, № 6

ЮРИЙ МАНОВ 'Jm -ii ОНИ ТОПТАЛИ МАРИ БАМА бытность «гусем» часами валялся на морозе, на ветру мыл движок бензином, те­ перь губит спец Корольков, которому, по глубокому убеждению Руля, и тележку садовую доверить опасно. — Мало я его пиндил в свое время, — с досадой добавил Руль, жалел дурака, себя в «гусях» помня. — Да ладно тебе, Пашк, чё ты, как маленький. Брось! Завтра ж домой. В жизни больше этой развалины не увидишь, — попробовал успокоить друга Шуст. Руль вздохнул, засунул трубку в зубы, глубоко затянулся. В это время из кабины «Газона» выпрыгнул бывший старшина их роты прапорщик Загорулько — низень­ кий кругленький мужичок, этакий колобок в мундире. Он бойко подбежал к кузову и, смешно взбрыкивая ножками, залез в тентовую щель. Из-под брезента на землю полетели какие-то мешки, пыльные узлы, свертки. Через пару минут Загорулько уже вылезал из кузова. Спускался через задний борт спиной вперед, но не удержался и брякнулся объемным задом в пыль. Свидетели сцены прыснули со смеху. Но прапор тут же вскочил, схватил сразу два больших узла и кинулся в свой вагончик, как мура­ вей, тянущий добычу в муравейник. Наконец из кабины показался водитель второй роты Митька Королек. Не спус­ каясь на землю, он открыл форточку и крикнул: — Ну что, все, что ли? В окне вагончика немедленно показалась физиономия Загорульки, он смешно замахал короткими лапками, мол, все, езжай. «Газон» взревелдвижком, дал задний ход, развернулся лихо и, подняв клубы пыли, понесся теперь уже к автопарку. Руль с Шустом не успели обменяться впечатлениями, как на «плацу» — един­ ственной относительно ровной площадке в лагере — началось новое представле­ ние. Дело в том, что третья рота начала дембельские мероприятия еще со вчераш­ него дня, а потому некоторые воины были явно не в кондиции. Проведя облаву в автопарке, начальник штата батальона майор Крестюков выловил их, выстроил в одну шеренгу и теперь перед строем ласково, по-отечески втолковывал сержанту Бьюносу, что употреблять спиртные напитки военнослужащим Советской армии строжайше запрещено уставом. Даже за день до отбытия на дембель. Крестюков — здоровенный, широкоплечий мужик, в прошлом служил в десанте. Потом ка- ким-то ветром его занесло на БАМ в желдорбатию. Скорее всего, за длинным руб­ лем приехал и талоном на «Жигули». В «гребаную тайгу», по его образному выра­ жению, очень далеко от кинотеатров, библиотек и прочих культурных центров. А надо отметить, что при всей своей солдафонской сущности, Крестюков был до­ вольно начитан и имел тягу к пространным философствованиям. Вот и сейчас он объяснял Бьюносу с философской точки зрения, что тот своей пьяной рожей позорит не только сержантские лычки, но и славные железнодорож­ ные войска. Когда же Бьюнос неосторожно заметил, что от товарища майора пахнет тоже отнюдь не компотом из столовой, Крестюков рассвирепел, припечатал зарвав­ шегося сержанта могучей дланью по уху и, прогремев свое любимое: — Да ты еще каплей летел, когда я уже на стропах болтался! — начал читать мораль. Он размахивал своими огромными лапищами, сотрясал воздух могучим басом, объясняя, какой непоправимый урон наносит алкоголь неокрепшему молодому орга­ низму, грозился привести десятки, сотни примеров, когда она, водка проклятая, дово­ дила отличных ребят до состояния скотского, а также к травмам на производстве. Внезапно он резко сменил тему, словно в голове у него переключилась про­ грамма, и перешел почему-то на «отличных ребят». Добрым словом вспомнил ста­ рых дембелей, которые сейчас трудятся бичами (и как трудятся!). Потом упомянул уехавших домой и плодотворно работающих на стройках десятой пятилетки. И уж совсем неожиданно причислил к «отличным ребятам» всех присутствующих. Пья­ ненькие дембеля, разинув рты, с восхищением смотрели на разошедшегося Крестю- кова, даже Бьюнос, все еще отдыхавший после мощного удара у ног в струнку вытя­ нувшихся от чувства собственной значимости сослуживцев, зачарованно глядел в рот разошедшемуся начштаба. А тот распалялся все больше: Да вы же герои! — громыхал он, пугая окрестных ворон. — Покорители природы! Каждый метр этой железной дороги — памятник вам! В мороз, в холоди­ щу, которую обычному человеку и представить невозможно, или же наоборот — в