Сибирские огни, 2008, № 6

бельских порцию спиртяги, он зубами разматывал намотанные на руку бинты, дру­ гой рукой потирая ушибленную при падении спину — Молодца, — сказал Шуст, потрепав Евсеева по стриженой макушке, — тебе б с такими талантами да в театральный. — Так я там и учился, — улыбнулся Тимоха, — со второго курса выперли. — За пьянку? — А за что ж еще?.. Ну, и до кучи дочку одного начальника трахнул. Вот тот и пообещал меня загнать за Уральский хребет. Слово сдержал, неудавшийся папаша, даже перевыполнил... — Что еще раз подтверждает пагубность алкоголя для молодых организмов, — сказал, поднимаясь с табуретки, замполит роты двухгодичник5лейтенант Савчев. Он глянул на часы и добавил строго: — Так, и чего ждем? Представление окончено, старшина, командуйте роту на ужин... Зелюк, вы что, уже не старшина? — Рота, выходи строиться! — рявкнул Зелюк, вскакивая на ноги. Все стали выходить на улицу, и не потому что спешили побыстрее принять пищу, просто в палатке было душновато. — А что, уважаемые дембеля ужинать не собираются? — поинтересовался Савчев. — Да нет, товарищ лейтенант, чё-та неохота, сыты мы, — вразнобой ответили дембеля. Лейтенант пожал плечами, глянул на часы и вышел из палатки. А Шуст еще раз похлопал по маковке Тимоху, подошел к своей койке, вытащил из-под подушки пач­ ку «Беломора» и направился к выходу. Но еще в тамбуре его нагнал Витек Зелюк и нарочито громко спросил: — Слышь, Сань, ты где сегодня отходную справлять собираешься? Они вышли на улицу, Шуст прикурил, присел на бревно у палатки, на котором уже сидел и смолил свою трубку его друг Пашка Руль. — Чё значит— где?— сказал Шуст, прикурив. — Вчера договаривались, вроде, всем вместе в парке собраться. — Ну да! Да вот Мордвин, Крюк и Рыжик к бичам6хотят податься, мол, там гитара, телек, магнитофон. А Каюм, тот вообще к землякам в батальон к Щеглову собирается. — Ну, Каюм, тот всегда к землякам неравнодушен, его дело. А к бичам?.. А чё нам у бичей? Телек? — вслух размышлял Шуст. — Телек мы и дома скоро посмот­ рим. Лучше уж, как решили, посидеть вместе в последний раз, житуху армейскую вспомнить. — Вот и я говорю, — обрадовался Зелюк, — не хрена по разным компашкам разбредаться. Лучше посидим вместе, я гитару приволоку, попоем, выпьем... А они уж и бухло делить собираются. Ладно, я их ща догоню, скажу, что и ты за то, чтобы вместе... Да заодно в каптерку загляну, «дипломат» проверю, не забыл ли чего. Шуст понимал, почему Мордвин, Крюк и Рыжик хотят податься этой ночью к бичам. Проводов7 боятся, уж очень опасаются, что в эту последнюю ночь им грешки старые припомнят. А ведь есть грешки, есть определенно, покуражились ребята над «гусями» в свое время, ох и покуражились. Особенно над осеним призывом с постро­ ениями ночными8... Осенние-то нынче сами «стариками» стали, могут и припом­ нить. А припоминают на БАМе жестко, невзначай покалечить могут. Кому ж охота 5 Офицер, чаще всего — лейтенант срочной службы после института. Как правило, двух- годичники на БАМе служебным рвением не отличались и солдат жалели. К БАМу относились философски, порой не совсем веря в реальность происходящего. 6 Бичи — гражданские строители БАМа, набирались в основном из дембелей. Очень часто дембель, оставшийся на бича, просто переходил жить из палатки в вагончик, а работал на той же технике, что и раньше, только за зарплату. Благодаря бичам, в таежные мехбаты попадало спиртное, что нередко приводило к общебатальонным пьянкам. 7 Проводы дембелей — порождение бамовских реалий, заключается в жестоком избиении дембелей в последнюю ночь перед отправкой домой. Чаще всего в ходе этого мероприятия особо зверствовавшим старослужащим вспоминались старые обиды, но порой под горячую руку мог попасть и весь призыв. 8 Еще один вид армейских зверств. Обычно после отбоя пьяные старослужащие командо­ вали «гуси, подъем!» и начинали избивать выстроившихся в ряд по стойке «смирно» защитников родины. Защищаться строжайше запрещалось. ЮРИЙ МАНОВ £ f t (т ОНИ ТОПТАЛИ МАРИ БАМА