Сибирские огни, 2008, № 6

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ 'j&itfj. КАЗАЧИЙ КРЕСТ Отмечалось, что на Иче-реке отряд столкнулся с большими невзгодами: «Божием изволением олени у них выпали, и идти им было вскоре в Анадырс­ кий острог не на чем, и он де на той Иче реке поставил зимовье. А на Камчатку послал от себя служилых людей Потапа Серюкова, всего пятнадцать человек, да ясачных юкагирей 13 человек. И он, Потап, писал к нему, Володимеру: камчадалы де все живут в совете, а в ясаке упрашиваютца до осени». По настоянию Отласова Серюков срубил острожек, таким образом укреплен­ ные пункты были поставлены в важнейших местах Камчатской земли (от Ичи шел короткий путь в верховье реки Камчатки). А первое зимовье было срублено близ устья реки Еловки. «И на Иче реке служилые люди били челом великому государю и подали ему за своимируками челобитную, чтоб им с той Ичиреки идти в Анадырской, потому что у них пороху и свинцу нет— служить не с чем. И по тому их челобитью он, Володимер, с служилыми людьми и с полонеником с той Ичиреки пошли в Анадырское зимовье. И идучи дорогою оленной коряка Эванто, которыйубежал из Анадырского, ска­ зал ясашным юкагирам, что деАнадырской острог взят, служилые и промышленные люди побиты и аманаты выпущены, и чюванскогороду Омеля Тюляпсин с товарищи 30 человек изменили и дву человек — казака да промышленного — убили». Владимир глубоко вздохнул, вспоминая, что 2 июля 1699 года вернулся в Ана- дырск с 15-ю русскими, четырьмя юкагирами и полонеником Денбеем. Там узнал, что Лука Морозко, возвращавшийся с Камчатки-реки, попал в засаду близ корякско­ го Кохчинского острожка и погиб вместе со своими товарищами, вся казна досталась князцу Велле и его родичам. На Полане-реке был убит ехавший с казной Потап Серюков. Кто отомстит изменникам за гибель дорогих товарищей? Заканчивалась «скаска» так: «И он де, Володимер, из Анадырского со служилыми людьми и с казною вели­ кого государя и с полонеником пошел в Якутцкой город. И тот полоненик шел с ними 5 дней и ногами заскорбел, потому что ему на лыжах ход не за обычай и итти ему было невмочь, и он де, Володимер, того полоненика с дороги с провожа­ тым возвратил в Анадырской». Отправив полоненика в обратный путь, Володимер продолжал о нем беспоко­ иться. «И после того, встретя на дороге прикащика Григория Посникова, и в том ему говорил, чтоб он ево, не задержав, выслал в Якутцкой с служилыми людьми, и дал ему, Григорью, 85 лисиц красных, чем тому полоненику дорогою наймовать под себя подводы ». — Ну как? Годится? — услышал он гордый голос. — В главном все верно. — Тогда подписывай... Нет, погоди. Почему ты пишешься «Отласов»? — От ткани пошло прозванье. Видать, с деда началось. — Это я понимаю. Но в Москве говорят «атлбс». Там любят акать. И тебе лучше сменить первую букву и впредь писаться «Атласов». — Я уже об этом думал, —- скривил бровь Владимир. — И в нашем городе многие говорят «атлас». Я согласен уточнить прозванье. — Тогда рукоприкладствуй. Владимир взял перо и крупным четким почерком вывел: «К сему допросу якутцкой пятидесятник Волотька Атласов руку прило­ жил»14. 4 Последнюю запись в деле об убийстве Козыревским своей жены дьяк Романов сделал 4 июля 1700 года: преступнику «учинена торговая казнь (принародно, на торговой площади), он бит на козле кнутом при многих людях нещадно». А начиналось все так. Петьку вывели за острог, к торговым рядам, где были поставлены козлы. Он понуро стоял, похудевший, с косматыми волосами, вислым носом. По толпе рябью шли возгласы: 72 29 С этого времени Владимир стал подписываться «Атласов», хотя в некоторых докумен тах и позднее проскакивает его старое прозванье.