Сибирские огни, 2008, № 6

Когда были навьючены олени и люди сели в седла, Владимир остро осознал, насколько поредел его отряд. Еще с Пенжины он отпустил с ясачной казной и отпис­ кой в Якутск четыре человека во главе с Алексеем Пещерой, трое казаков были предательски убиты в тундре, двое погибли во время Поланского боя. В отряд вли­ лись Лука Морозко с Иваном Голыгиным и еще двое казаков, прибывших с ними. Теперь насчитывалось 55 казаков и промышленных людей и 30 юкагиров. Среди казаков и промышленных людей были раненые и больные... Ехали по тропе, повторяющей излучины Кыгыла, и вскоре не стали слышны крики морских птиц. Какой-то чертовщиной представлялись заросли каменных бе­ рез на склонах. Видно, от бешеных ветров, набрасывающихся с моря, стволы искрив­ лены, как бы сгорблены от старости. Владимир уже знал, что их топором не разру­ бишь— древесина крепка, будто камень... Путники увидели «щеку» — возвышающийся стеной каменистый берег — он тянулся версты три. За «щеками» стоял Кохчинский острожек. Князцом здесь был Велле, что по-корякски означает «Ворона», мясистый, с лохматыми черными воло­ сами. Без лишних слов он согласился уплатить повольный ясак. «Прослышал о бое на Полане», — догадался Владимир и подарил ему нож в кожаном, с причудливым рисунком, чехле. Восхищенные огоньки замерцали в глазах у Велле, он живо прицепил нож к своему поясу. Жирно улыбался, а сам завидовал большому количеству оленей у пришельцев. Взгляд у него был цепкий, когтистый... Гл а в а 6 1 Весна пробралась и к вершине перевала. Поднялся из снега кедровый стланик, галдели кедровки, выискивая оставшиеся шишки. Был слышен в небе гусиный пере­ клик. Путники месили сырой снег, старались обойти заросли стланика и каменистые места. Чтобы помочь оленям, пришлось часть клади взвалить на свои плечи и идти пешком. Люди устали, по лицам льется пот, но весна освежает душу, солнце улыбает­ ся с веселым прищуром, счастливые дни обещает. Многие казаки сменили лохматые шапки на валяные, оленьи парки — на кафтаны разного покроя: чекмени, зипуны, однорядки, шабуры... Одежда бросалась в глаза своим многоцветьем. Еще на Кыгыле Отласов спрашивал кохчинских вожей, как быстрее добраться до реки Камчатки, Большой реки, по-ихнему. Они нарисовали на снегу множество пра­ вых притоков Кыгыла, близко подходящих к правым притокам крупной реки Коочь, впадающей за Срединным хребтом в реку Камчатку. Рисунки выглядели голиками- вениками, почти соприкасающимися друг с другом. Но самый прямой путь вел с вершины самого Кыгыла на реку Канучь, левый приток Камчатки. Именно это на­ правление и выбрал Владимир. Теперь его обрадовало сообщение вожей, что внизу увала, по которому спус­ кался отряд, уже протекает река Канучь. Пока был отдых на привале, он с Лукой Морозко спустился по затравевшему склону к реке. Средь редколесья показалась Канучь— разнузданная и гремучая. С удивленной улыбкой глядели на нее Отласов и Морозко, ощущая, что находятся уже на стороне камчатской. Но что это? Вблизи речки, у подножья старой лиственницы, медведь-пестун возится с какими-то корешками. Владимир и Лука крепче сжимают в руках ружья. — Давай шуганем его... — с придыханьем говорит Лука. — Погодь, — останавливает его Владимир. — Давай поглядим... Вскоре медведю надоело прежнее занятие. Он поднялся на небольшую горку- снежницу, сел на нее задом и скатился вниз. — Хитер, черт лохматый!— восхищается Лука. Медведю забава понравилась. Тут же он встал на четвереньки, поднялся вверх, всхрапывая от восторга, снова понесся вниз на собственных «салазках». Так он по­ вторил раз семь, пока не услышал шум множества живых существ, спускавшихся с большой горы. Почуяв опасность, встал на задние лапы, покрутил носом, начал оглядываться. Испугавшись, ринулся вниз по берегу, с треском ломал сухие ветки. ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ