Сибирские огни, 2008, № 6

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ Нахмурился Владимир, а сердце у него сладко замерло... С Ювааль уже разговаривали спасенные казаки, знакомые ей по Анадырскому острожку. Они смущенно, с плутоватой улыбкой отошли, когда к ней направился, прихрамывая, Владимир. — Зачем приехала? — чужим голосом спросил он. Ювааль взглянула на него искоса: — Тебя хотела глядеть, — в глазах ее вспыхнули ослепительные искорки, словно отблески моря, играющего на солнце. — Тебя помогать буду. Пуговка на рубаха зашью. Рука-ноги буду лечить. Травы прикладывать. Из ложка кормить... — Я сам вылечусь, — сощурил глаза Владимир, ему стыдно было за то, что общается с женщиной, из-за которой когда-то изменил жене. Круто повернулся и, сморщившись от боли, закултыхал в свой чум, который занимал с племянником Васькой... Одного из пленных коряков Отласов направил к сородичам с требованием упла­ тить ясак, иначе аманатов не отпустит и сожжет остроги на утесах. Посыльный при­ был со старейшиной Ачем, который доставил повольный ясак. Жидкие усы Ачи купаются в льстивой улыбке, но не может он скрыть сердитость лица, когда бросает взгляд на Морозко. Если бы не этот долговязый «Мороско», ни за что бы не выпустил Отласова из окружения, весь бы его отряд истребил, включая юкагиров, поживился бы множеством оленей. Погодите, попадетесь мне в узком месте... Узнаете, что олен- ные коряки — воинственный народ, перед ним трепещут пенжинцы и люторы... Шаман Хэчгылхат согласился показать отряду прямой путь к устью Кыгыла (Тигиля) и, к удивлению Отласова, никаких подарков за это не потребовал. Не знал командир, что у шамана думка зреет: украсть Ювааль, которая ему шибко пригляну­ лась и могла бы стать третьей женой. Видя, что коряк заглядывается на женщину, Иван Голыгин прикидывал в уме: «Хоть бы забрал ее к себе. Бабы— это переметные сумы». Беспокоился, что Володь­ ка сызнова впадет в грех, забудет свою законную жену Степаниду. Опасения его оказались не напрасными. На первой же после отъезда с Паланы стоянке Ювааль перебралась в чум начальника отряда, и стали они жить вдвоем. Хэчгылхат ходил как в воду опущенный... В чуме, у замирающего костра, лежал Владимир вместе с Ювааль, ощущал щекой ее жестко-щекотливые волосы. Она ему лепетала о том, как услышала, живя у родичей, что он стал в Анадырске настоящим начальником (лыгнайытом) и пошел с отрядом в дальнюю землю, что лежит где-то за Люгорским морем. И решила она его найти. А что ей было делать? Род кереков маленький, все мужики женаты, а второй или третьей женой ей быть не хотелось. И поехала в полуденную сторону: сначала на собачьей упряжке, а потом, от Караги-реки, на байдарке... На сердце у Владимира кошки скребут, оттого что снова изменил своей жене. Но что ему делать? Разве можно отогнать женщину, которая хочет залечить твои раны золой от заячьей шерсти? И кто знает, сколько ему еще осталось жить? Может, завтра пронзит его смертельно корякская стрела... Юкагиры-изменники, захваченные в плен, просили Отласова отпустить их до­ мой и при этом утверждали, что старейшина Почина, как говорил им Ома, захватил Анадырский острог. Уверение о захвате Анадырска прямо-таки бесило Владимира. По сведениям, полученным от коряков, он знал, что Почине не удалось взять и сжечь острог, хотя он подступал к его стенам. Пришлось просить Хэчгылхата раскрыть изменникам насто­ ящую правду, что тот и сделал с помощью толмача Ивана Енисейского. После разъяс­ нений шамана перебежчики стали заявлять о своей покорности, но казаки смотрели на них неприязненно. 7 Придерживаясь морского берега, отряд двигался в полуденную сторону. На во­ стоке, в многоверстовой дали, мрачно чернели гольцы— лишенные растительности горные вершины, и казалось, что они нарисованы тушью на голубом полотне неба. Снег стал жухлым, нарты вязли в нем, олени выбивались из сил. Оттаивали тун­ дряные болота, пройти через них еще было можно, однако вода прибывала и болота 54