Сибирские огни, 2008, № 6

А когда на снег опустилась ночь, Еремка незаметно уехал на оленях. Его круп­ ный звездастый олень первым пробивался сквозь пургу. След от полозьев к утру совсем замело... Потянулись тягостные дни осады. Тоска и скука разъедали души окруженных. В один из тусклых рассветов Владимиру почудился крик: — Кейа, кейа, кейа! Какаре, какаре, какаре! Что за наваждение? Так могла кричать только Ювааль, подражавшая голосу морских птиц. «Наверное, я теряю рассудок», — забеспокоился Владимир. Диковинный крик услышал в своем стане иОма. Это же голос Ювааль! «Видно, свихнулся я с ума», — испугался бывший толмач. Он вышел из чума и увидал при­ ближающиеся с тыла оленные упряжки. На нартах сидели казаки в высоких шапках, с ружьями наперевес. Откуда они? Заорал благим матом, по-юкагирски: — Сзади казаки! Новое войско! Надо спасаться. Повторил это по-корякски. Началась суматоха. Коряки начали удирать на оленях, отталкивали юкагиров, пытавшихся уехать с ними. А со стороны нового отряда нача­ лась стрельба, и Ома, замешкавшийся со своей упряжкой, был смертельно ранен. Владимир увидал суету в стане противника, услышал ружейную пальбу. «Не­ ужто начался приступ?»— дрогнуло сердце. Но что это? Коряки бросают чумы и без оглядки удирают. Теперь уж стало ясно, что с тылу ударил по ним отряд Морозко. — Слава те, Господи! — с чувством произнес Владимир, сожалея, что правая рука не позволяет перекреститься. — Наши пришли! — прозвенел голос Васьки Отласова, ринувшегося на лыжах вперед. И вот ликующая встреча двух отрядов. Рукопожатия, обнимки, слезы на глазах. Снова вместе три друга: Отласов, Морозко, Голыгин. С тяжелым смешком Лука замечает: — Опять я не дошел до Камчатки-реки. А было до нее рукой подать. — Хорошо, что выручил, не подвел... — Владимир хотел похлопать друга по плечу, но сморщился от боли в руке. — Вы вот его благодарите, — кивает Лука на Еремку Тугуланова. Погонщика Отласова считали главным героем, это он известил Морозко о смер­ тельной опасности, нависшей над другим отрядом. — Мужик что надо, прямо из огня рвет, — хвалит его Лука. Играющими рыбешками всплескивают Еремкины глаза, но они вянут, когда Лука говорит: — Оленей загнал, но до нас добрался. Жалко Еремке оленей, особенно головного, с вызвездью на лбу. Понуро стоят в сторонке юкагиры-изменники, но нет среди них возмутителя Омы и его главного сообщника Тыкно — они сбежали с коряками, но раненый толмач вряд ли выживет. Несколько коряков попало в плен, их содержали под карау­ лом как аманатов. Среди тех, кто прибыл с Морозко, Владимир увидал шамана Хэчгылхата, по­ правлявшего на поясе соликамский нож. Спросил Луку удивленно: — А шаман почто с вами? — Показал сюда прямой путь. А за это я ему отдал свой нож. — А кто это на собачьей упряжке? — Как кто?— рассмеялся Лука. — Ювааль... — Да, да, баба, — похотливо улыбается шаман. Владимир обомлел от неожиданности: — Откуда она взялась? Встрял в разговор Иван Голыгин, пояснил сморщившись: — Пристала, как банный лист... А Лука стал со смаком рассказывать: — Едем вдоль Люторского моря. Гляжу: на байдарке человек плывет, среди льдин правит. Потом как закричит чайкой... Голос ее сразу признал. Ну, дождались, когда подплывет. Сказала, что «Волотьку хочет видеть». Не желал я ее с собой брать, а она ни в какую: хочу к Волотьке Отласу— и все. Сменила у люторов лодку на собак и приблудилась к нам. Бедовая баба... ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ