Сибирские огни, 2008, № 6

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ 'JtSUj. КАЗАЧИЙ КРЕСТ Услышав это, воевода Арсеньев порядком струсил: Отласов не только не собе­ рет ясак с юкагиров, но может и Анадырский острог оголить, сдать его чукчам. А уж за острог Москва спросит с воеводы по полной катушке. «Да, по головке не погладит нас обоих», — подпевал дьяк. «Разве что Отласов соберет на Камчатке большой ясак, оправдает поход с лихвой», — утешал себя воевода. «Куда там! — возражал дьяк. — Володька может озлобить камчатских иноземцев и потерять служилых». Ух, как разошелся после этого Арсеньев, кричал благим матом: «Этого Отласова я на дыбу подниму! За самовольство, за измену!» Арсеньев назначил приказным в Анадырск сына боряского Григория Постни­ кова. — Ни в коем случае не отпускай Отласова на Камчатку-реку, — грозно предуп­ редил он. А тот, прибыв к месту назначения, мог только воскликнуть: «Ка-а-ак? Уже уехал?» И четвертого апреля 1697 года сообщил в Якутск, что отправился «за ним, Володиме- ром, в погоню, чтоб он, Володимер, в таком дальнемрасстоянии и своей дуростью не потерял служилых людей и иноземцев ». Но приказчик не смог догнать Отласова и повернул назад, боясь за острог, ос­ тавленный без его присмотра. Вместо себя отправил на поиск Отласова казака Оси­ па Миронова, но и тот не мог догнать искателя приключений. Что делать?.. Приказ­ чик метался в ясачной избе. Он знал, что Отласов был горячего нрава, бит за свое самовольство батогами, казаки до сих пор вспоминают с веселой ухмылкой, как Володька обложил бранью приказчика Чернышевского... Отласовский отряд двигался по тундре вдоль Пенжинского моря. По левую сто­ рону виднелись вдали ребристые горы, по правую— громоздкие торосы, за которы­ ми чернели точками тюлени, выбравшиеся на лед. Холодно-пустынные окрестности утомляли людей, но через две недели их стал разнообразить лес, невысокий, разрежен­ ный. Обступили путников белобокие березки, шершавые лиственницы, строгие ели и скучающие пихты. Меж деревьями открылась снежная, с изгибами, полоса— это река Воемля, что по-корякски— «Ломаная». Казаки сразу назвали ее Лесной. Подъехавшие на оленях коряки показали Федотовское зимовье, стоящее у изло­ ма реки. Унынье навевали приплюснутые снегом избушка, подслеповатая банька, рыхлые березовые дрова под прохудившимся навесом. В этом зимовье жил когда-то Леонтий Федотов. О том, почему скрывался здесь якутский казак, рассказывал Владимиру Иван Голыгин. История была такой. С устья реки Лены направили на Колыму целый кара­ ван кочей, который попал в Омолойской губе в сильную бурю. Ряд кочей был разбит, в том числе и тот, на котором плыл Леонтий Федотов. И тут выяснилось, что Любим Казанец, новый целовальник, ехавший на Колыму, смог спасти не только свою муку, но и кабальные записи на тех казаков и промышленников, кои сильно пострадали. Потерпевшие требовали, чтобы Казанец уничтожил все кабалы на тех, кто поте­ рял свое имущество. Но целовальник заупрямился. Тогда горемычники устроили обыск, вспороли мешки с мукой и нашли кабалы. Долговые бумаги они уничтожи­ ли, а Казанца жестоко избили. Тот оправился от увечий и послал челобитную якутс­ кому воеводе Лодыженскому. Воевода приказал произвести расследование и винов­ ных наказать без всякой поноровки. Леонтию грозила расправа: он был одним из пущих заводчиков нападения на Казанца. Вот и пришлось ему бежать к корякам и поселиться на реке Воемле. Дальнейшая его судьба никому не была известна. Казаков привлекла банька, срубленная Леонтием, и они обратились к Отласову: — Надо помыться, а то моль в штанах заведется. Пришлось приказчику дать отряду день отдыха, но это не устроило юкагиров. К нему обратился толмач Ома: — Юкагиры просят пожить тут с неделю — поохотиться. Соболиный след видели. Отласов озабоченно шмыгнул носом: — Тут же нет кедровника. Откуда быть соболю? Разве случайно забег... Ома возразил: — Коряки говорят: соболь осенью живет в кедровнике, в верховьях рек, но зи­ мой переходит в березняк, на низкие места. Лицо начальника построжело.