Сибирские огни, 2008, № 6

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ Степанида низко поклонилась. И вышла, восхитив воеводу откинутой гордо головой... Раздался осторожный стук в дверь. Накинув на плечи шаль, Степанида выскочи­ ла в сенцы. — Кто там? — Это я, Петька Козыревский... — донесся расслабленный голос. — Чего тебе? — На минутку. Дело есть... Сбросив крючок, хозяйка заскочила в избу. Выгребла из загнета угли и, выпятив пухлые губы, стала раздувать огонь. Язычок пламени осветил пушистые завитки на лбу. Зажгла свечу, свет не разбудил Ванюшку, крепко спавшего на лавке, поправила прикрывающий его полушубок. Петька присел на печной приступок и, опустив голову, мял в руках казачью шапку. Густые волосы сдвинулись копной на лоб. Поднял голову от вопроса: — Что скажешь? — Тебя не могу забыть... — обдал ее жадным взглядом. — Зашел погуторить. Коль деньжонок надо — не стесняйся... — Да ты что мне сулишь? — Степанида гордо вскинула голову. В злобной ус­ мешке проскользнула белизна зубов. — У меня есть муж... — Муж?— вывернутые губы у Петьки скривились. — Ты, видать, ничегошень­ ки не знаешь. С Анадырска приехал Чернышевский, сказал, что Володька твой живет с ясыркой... — Врешь! — крикнула голосом, показавшимся ей чужим. Петька таращил на нее пьяные глаза. — Уходи! Вон! — задыхалась она. Петр глядел на нее потерянно и восхищенно. «Панка даже в ярости красива», — удивился про себя. Он медленно поднялся и понуро нахлобучил шапку. — Живо! — подхлестнул его голос хозяйки. Он торкнулся в дверь. С гнетущим чувством вышел из дому, услышал за собой злой звяк крючка... Обида и смертный страх захлестнули сердце Степаниды: «Я тут бьюсь, как рыба об лед, а он вот что вытворяет в Анадырске». Стараясь сдерживать рыдания, она уткнулась головой в подушку. Кусала губы, чтоб Ванюшка не услышал ее надрывное стенание... Днем она сходила к знахарке Дроздихе и смущенно призналась ей в своем не­ счастье. Старуха слушала ее, закатив глаза под лоб. — Помогу, голубушка, твоему горю. Перед сном читай вот этот заговор, — трясущейся рукой протянула бумажный листочек. Дома Степанида выучила заклинание наизусть: « Соберись, тоска, со всего белого света, кинъся-бросся на раба Володимера, чтобы он затосковал, загоревал по своей жене. Чтоб раб Володимер свою жену Степаниду любил, жалел, спокойно жил семейной жизнью. Чтобы Володимер жалость и любовь на еде не заел бы, чтобы жалость и любовь были всегда отны­ не и до века. Аминь». Твердила это заклинание и мочила горькими слезами подушку... Прибывший с «казной» отряд из Анадырска в Якутске встретило много народу. Владимир рыскал глазами по толпе, но Стешу не увидел. Предчувствие недоброго кольнуло сердце... Придя домой, увидел, что жена сердится — туча-тучей. Глаза у нее по-злому съежились. Крикнула высоким рвущимся голосом: — Рассказывай, с кем ты там блудил! Владимир пристыжено наклонил голову. Мысль его заметалась, ища выход, так мечется щука в неводе, когда его с двух концов подводят к берегу. — Сплетни... — пробурчал он. Чувство стыда за свою неверность, тлевшее раньше на закрайках души, стало теперь невыносимо жгучим, оно усиливалось мыслью о том, сколь трудно было жене жить без мужской руки. Вот чем обернулась долгожданная встреча!