Сибирские огни, 2008, № 6

«Добрым человеком оказался юкагир Мотора», — восхитился Гагарин и стал читать дальше. С помощью ясачных юкагиров в Анадырский острожек прибежали и другие «полонянки от чухоч: промышленного человека покойного Харьки Самойлова жена Грунька Савина дочь, да пятидесятника Василия Кузнецова ясырь'* ево девка кре­ щенная именем Овдотьица». Обе заявили, что «хотят быть в Онадырский остро­ жек чюхчи и взять похваляются Онадырский острожек ». Документы привели воеводу в смятение: «Если изменники выполнят свое обещание, то Москва снимет с меня голову, — он устало провел рукой по лицу. — Правильно я сделал, что направил в Анадырь Отласова, Голыгина и Морозко. Эти казаки бывалые, смелые, с твердым характером. Для приказчика Чернышевского они будут надежной опорой». 2 На Анадырь шла весна. В ясные дни от деревьев падали длинные тени — голу­ бые, лиловые, розоватые. Бесчисленными звездочками искрился снег, слепил глаза. Но сильные ветры еще проносились над тундрой и окончательно сметали снег с бугорков. На этих бугорках селились ранние гуси, и между парами начинались бои за место для нехитрого — из сухого мха и старой травы — собирания гнезд. С поправкой на весну вели разговоры три товарища: Голыгин, Морозко, Отла- сов. — Надо отомстить чукчам за Ваську Кузнецова, — Морозко взмахнул перед собой кулаком. — А Чернышевский не хочет достраивать кочи, начатые еще Цыпан- диным. Дал Бог нам приказчика! Владимир согласно кивает головой. — Уж если не на Камчатку плыть, то хоть бы устье Анадыря обезопасить. — Видать, ждет приказа от воеводы, — с натяжкой усмехается Иван. — Во-во! — подхватывает Владимир. — Побаивается сам рискнуть. Недовольство казаков росло. Они собрались возле ясачной избы на Круг и выс­ тавили свои требования. Чернышевский упирался брюхом в перила крыльца и тяже­ ло дышал, как рыба, вытащенная из воды. — Нет приказа воеводы идти в поход, — твердил он. Тогда Лука Морозко, Владимир Отласов и Семен Симбнов предложили смес­ тить Чернышевского и поставить на его место другого человека. Бледнея от волне­ ния, Отласов бросал с высоты своего роста: — Не в совете он с нами. Ждет, когда чукочи в остроге нас порешат. Не можем мы служить под таким началом. — Люба! — гремело дружно в ответ. На этом круге Чернышевский вынужден был согласиться на достройку кочей, но затаил лютую злобу на тех, кто его обличал. Владимир охотно включился в работы по строительству кочей— была она жи­ вой, артельной, вносила разнообразие в привычную жизнь. Казаки волокли лошадь­ ми бревна к берегу, расщепляли их клиньями, выстрагивали топорами длинные дос­ ки. Задорное разноголосье прибавляло сил. — Эй, берегись! — Какая разиня на меня наехала? — Давай топор, подточу... Ребра строящегося судна (шпангоуты) обшивались досками, ставилась мачта, и оно все больше приобретало очертания коча. Задиристо звал к походу резкий запах смолы... Настоящая весна развернулась в мае. Яркие цветы словно вытесняли снег, на первых проталинах возникали белые островки ромашек, голубели звездочками неза­ будки, распустились желтые лепестки лютиков. Напряженно гудели над цветками шмели, собирая сладкий мед. Поутру с дальнего озера доносилось приглушенное журавлиное кликанье, самец и самка поют всегда в один голос. 15 Ясырь — пленник, полоненик, в виде добычи. 27 ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ