Сибирские огни, 2008, № 6

свык- / ся, следовательно, вот сверток / моей памяти: кость или жмых...». Жаль, что поэту, претендующему на интеллектуальность стиха, это не понятно. Образчик: * * * f Мне бы легкости взять для восхода — Не у бабочки и самолета, Не в листве выходного дня, А в твоем основанье, Природа, В темном царстве, где нет огня, Где ни воздуха, ни меня... Только тут и простор для веры— Я хочу быть понятым верно— Только тут и гнездится бог — Экстраверт: между мной и прошлым, Сном и памятью, меньшим — большим, Кем угодно— самим собой. Я хочу быть понятым. Точка. На хрена мне другая боль? Время есть во все стороны то, что Разбегается из одной Тьмы-потьмы. Вот на сем и встану, Прикормив губам своим стаю Новых звуков, листвы иной, Точно вешенка, обрастая Выраженьем икры земной... Ни мечты, ни вины, ни скорби — Лишь змея в запаянной колбе Как молчания перегной. Впрочем, может статься, что упреки в сторону С. Янышева вовсе не ко времени, хотя бы по той простой причине, что время в себе, как в утробе, носит и такое вот: * * * Оставь меня от всех вещей и прочих Вешей, прикосновений, многоточий, В пути меня оставь, среди обочин, Хранящих топографию, как почерк. Оставь меня от всех вещей на свете. От будних дней, от выжитых столетий. Оставь меня извне, развей на пепел, Оставь вокруг, снаружи, словно ветер. Я длительных пространств ненаблюдатель, Всех форм и всех размеров нестяжатель, Я точка, ненавидимая глазом За то, что все вместить пытался разом. Сей опус принадлежит Александру ЕРМОШКИНУ и опубликовавшей его «Новой Юности» (№ 1, 2008). Полагаю, нет особой необходимости распространяться о качестве подобного рода упражнений. Бездарность этого письма такова, что, не обремененные барти- анским «удовольствием от текста», мы обнаруживаем исподнее - моду на «умную» (ударение на первый слог, а не на второй, как у русских комментаторов неоплатоников) поэзию. По­ шлость, как сказал быНабоков. И вот где ее исток, смысл и самоутверждение. Цитирую по тексту: Дмитрий ЗАМЯ­ ТИН. Внутренняя география пространства. Геономика любви в книге Бориса Пастер­ нака «Сестра моя жизнь» («Новая Юность», № 1, 2008): Возвращаясь к геономике любви в ее предложенной ранее формулировке, можно попробовать развести, возможно, несопоставимые факты и образы, представив место, выражаясь предельно рационалистически, как ментальный продукт последовательных геономических операций. К первой из них можно отнести выделение биографо-топог- рафических частностей и деталей, которые “переводятся” в образном смысле в разряд 181