Сибирские огни, 2008, № 6

Нам уступили женщин со спорной внешностью, терпеливо пояснив, что краси­ вых они берегут для тех, у кого нет воображения. Вывезти с территории части этих отзывчивых царевен-лягушек на «жигулях-копейке» тоже было проблемой. Выру­ чил проверенный шпионский способ — в багажнике. Да в салон набилось пять крепких мужиков. Когда ползли по Кабулу, днище машины, точно раздутое брюхо стельной коровы, задевало любую неровность на дороге. Отдали нам этих маркитанток под честное офицерское слово на три часа. После свидания я Федю не узнал. Он впервые, ни с того ни с сего, сам заговорил о службе... Рядом с нами в Айбаке был дислоцирован ДШБ— десантно-штурмовой бата­ льон. Оказалось, что у десантников тоже служат по контракту гражданские девчата. Дане одна— две. Целых две! Молодые девицы. Одной лет двадцать, пермячка. Она заведовала секретной ча­ стью и библиотекой. Стихи писала. Все в белую рифму, заумно: Родинадалеко, А я вот здесь, в горах Афганистана. Солнце садится, мне кажется—на моей родине... Вторая чуть постарше, работник военторга. В магазинчик завозили какие-то продукты, промтовары. Она отпускала их за чеки Внешторгбанка. Узнав про эту торговую точку-«чекушку», мы единодушно решили не носить свои «боевые» в дукан. Дукан— это местная лавочка вроде кибитки, слепленная когда из картона, когда черт знает из чего. При всем при том товары в ней японские, западногерманские, американские: Sony, Panasonic, Sharp, Wrangler... Первый раз видели, как одетые во что попало, сопливые чумазые мальчишки жонглируют такой продукцией. (Совсем маленьких в Афганистане не моют вообще: по местному поверью, слой грязи сохра­ няет от злой напасти). Тут же — кучки дров, их продают на вес, укладывая кривые сучья на чаши самодельных рычажных весов. «Бочата» ругаются по-русски без акцента: — Русские, уезжай домой. — Щ-щас! Мы стали регулярно бывать в ДШБ, разбавляя тягучее, суровое мужское одино­ чество женским обществом. Приносили девчатам сувениры, подарки. Я, когда уда­ валось, собирал для них среди камней букетики желтой ферулы и голубоватых мят­ ликов. Они смущались и были приятно удивлены такому вниманию. Однажды Маринка-продавщица, дождавшись, когдадесантники выйдут из мага­ зинчика, бросилась в слезах мне на шею. Вся взъерошенная. — Марина, что случилось? — Все, я больше здесь не выдержу-у-у... Наташка помоложе, раньше слома­ лась. Я тоже больше этого выносить не могу. Через неделю сменщицы, прилетает вертолет. А пока можно мы у вас поживем? Оказывается, их имели право пользовать командир, его зам, замполит и началь­ ник особого отдела. Остальные — уж как получится. Если, к примеру, замполит «прорабатывает», то низшие терпеливо ждут. Только командир может сказать без очереди: «Ну-ка, давай ее сюда!». Вертолетная площадка была в расположении нашей оперативной группы. Де­ сантники сами привезли девчат на бронетранспортере. Молодая почему-то сразу ушла к казахам жить. Маринке мы выделили отдельную комнату. Она в отчаянии признавалась мне: — Еще бы месяц жизни с «рембовиками», я бы или покончила с собой, или свихнулась. Это ж невозможно. Я с задержкой дыхания в ответ: — У нас тоже народ т-такой... озабоченный, годами не обихоженный! А ребята прохаживаются невдалеке, пожирают глазами сказочную гостью, слю­ ной захлебываются.