Сибирские огни, 2007, № 4

время перегрызают глотку. И не только по заветам праматери, а потому что нужны срочные разведданные. Знать-то они знают, а вот как поступят на самом деле?.. Еще один мой любимчик (надо быть честным хотя бы внутри себя) выдвинулся с крохотной сотней «спецветеранов» в сторону Большой поляны задолго до постро­ ения. Он-то уж точно все высмотрит там, оттуда всегда накатывают рыжие. Должно быть, уже пересекает ее под прикрытием прошлогодней листвы. Одинокая липа густо устлала все вокруг себя, нам на благо. К тому же, «спецветераны» не пахнут, обучены тайному проникновению, их задача приблизиться к норе рыжих и высмотреть приго­ товления. По возможности, не обнаруживая себя, подкрасться вплотную. Железняк, однако, приготовил своих бойцов к вероятной стычке и неминуемой смерти. Пятнит. 09.22. Оса-охотница, без всякого клана: Жрать охота нестерпимо. И, как назло, ни одной пчелы на поле и в поле видимо­ сти. Вроде бы и лужок не рядовой, такой духмяный, что у самой голова кружится, а не летят они сюда, проклятые. Зато муравьев— хоть отбавляй, маршируют и марши­ руют плотными рядами внизу. Видать, маневры. Может, все-таки полакомиться ка- ким-нибудь жирненьким генералом? Нет, лучше не рисковать. Вот вчера повезло. Опять нарвалась на философа из берестяного улья, их там что-то поразвелось в последнее время. С балаболами не от мира сего всегда приятно пообщаться тет-а-тет, причем гораздо безопаснее, чем с обычными пчелами. Поздо­ роваешься с ним повежливее, склонишься якобы в благоговении, а он уж и рад, давай разглагольствовать о путях познания, бяшка. В это время ему и пику в бок поглубже. Пардон, месье, жало. А с рабочими лошадками такой номер никак не прокатит. Нужно четко все рассчитать, чтобы и обед укокошить, и самой вовремя слинять. Чем больше охочусь в этой жизни, тем больше убеждаюсь: только трутни склон­ ны к пустому созерцанию. Мужики, пожалуй, самые ленивые и брехливые создания на свете. Почему бы, впрочем, не пофилософствовать, если тебя кормят или носят взятки? А тут приходится сбивать крылья, чтобы познать, где и во сколько удастся отобедать. Иначе весь день чувствуешь себя не в своей тарелке... Что тот мудрец напоследок бубнил? Что «солнца немеркнущий свет всегда восходит на востоке» и что «надо встречать его пением крыльев»? Складно, конечно, только кто этого не знает? Ох уж эти философы, возьмут банальную мудрость из воздуха и обязательно припишут себе. Но, несмотря на это, я их очень люблю. Шибко вкусные. Перехватилась мошкарой попутно, пыхнувшей из-под брошенной сломанной ветки. Противно, правда, но очень питательно, зараза. Ах ты, боже мой, сахар, настоящий сахар, и так много видела всего лишь раз! Сладкий до умопомрачения, рафинадушка ты мой. И, как всегда, брезентовые тол­ кутся рядом, приходится лавировать между ними, опасаясь взмаха. Тоже сбежались на сладенькое, поганцы. Не отдам, сколько ни выпрашивайте. Фасеточные глаза закатились от наслаждения, когда я начала облизывать первый кусочек. Меня попытались отогнать, отвадить, уже и сачок для бабочек пошел в ход и спешно свернутый «Newsweek». Шалишь, бродяга, осу-одиночку голыми руками не возьмешь. На меня не подействует даже целое облако дихлофоса. Снова и снова пикирую на заветные белые кирпичики, ничто не остановит жгу­ чую молнию. Куснула кого-то по касательной и снова припала к вожделенному свя­ тому месту. На короткий миг почувствовала себя приобщенной к торжеству высоко­ го разума. А ведь где-то рядом еще тянет из плетеной корзины ароматом обожаемо­ го винограда вперемешку с грушами. Да отстаньте же вы, втыкаю сгоряча кому-то острие сквозь рубашку. У, нелюди, нет на вас управы... Мозги брызнули по картонной коробке от удара газетой. Еще одной сластеной стало меньше на свете. Пятница. 12.17. Великий Один из клана черных: Давно прошло уже утро, два курьера от Железняка говорят одно и то же: все тихо. Рвутся назад, чтобы успеть к обещанной грызне, аж усами шевелят. — Великий Восемь, отправь эту парочку в Грибную канаву, пусть все проверят, как следует. АЛЕКСАНДР АФАНАСЬЕВ МУРАШ ВЕЛИКИЙ