Сибирские огни, 2007, № 4

НИКОЛАЙ БЕРЕЗОВСКИЙ ‘З&Щ БЕЗУМЕЦ С ТУСКЛОЮ СВЕЧОЙ... привычное: идея, идеалы, вера в торжество справедливости с точки зрения правоза­ щитников. ... Так что начнидядя Витя клянчить ватник— эта весть тотчас бы облетела все зоны, в каких морили «политических», и большинство из них посчитали бы себя вправе поступиться вслед за ним и своими принципами: «Уж если поэт!..» Теперь уже возвышение поэта до невольника чести, честью этою вдруг поступившегося, оправда­ ло бы их падение и перед собой, и перед другими. Такова человеческая психология. Что, впрочем, присуще и животным. Понаблюдайте за собачьими сворами, каких нынче развелось бессчетно. Вот одна свора завела свару с другой. И вот вожак своры, оказавшейся слабее, завилял униженно хвостом, а то и завалился на спину, задрав вверх лапы и обнажив самую беззащитную часть тела— брюхо. Мол, я готов к казни или милости. И если победители вожака недавно враждебной своры, как правило, милуют, то самые шелудивые из нее, напротив, набрасываются на поверженного, вы­ казывая таким образом преданность уже новому повелителю. И я видел собаку, поте­ рявшую статус вожака, которая, не вынеся такого позора, бросилась под машину... Светоч советского правозащитного движения, посоветовавший Нине Михай­ ловне, как надобно поступить дяде Вите, — почил в своей постели... 19 Переехав к Нине Михайловне в Умань, дядя Витя, уже почти сорокалетий, мно­ го пишет. Его стихи и переводы украинских поэтов, как я уже писал выше, широко печатаются в украинской и всесоюзной периодике, готовится к изданию второй, после «Между Марсом и Венерой», сборник стихотворений. Его Муза в нем и с ним, и будущее прекрасно! Нина Михайловна окончательно затмила и Зиночку-сахалиночку, почему он пишет ей и «ее сынам» все реже и реже, и уже не письма — поздравительные от­ крытки. Жизнь его, казалось бы, упорядочивается, семейный уклад радует разме­ ренностью, он счастлив предсказуемостью своего бытия, а после возвращения с работы и ужина с любимой — возможностью уединения в комнатке, громко и ува­ жительно величаемой его Нинушей кабинетом, — один на один с мирозданием. Не трибун и не чистый лирик, поэт Виктор Некипелов по складу своего дарования фи­ лософствующий созерцатель. Вот лишь несколько отрывочных примеров из его ран­ него, лет за десять до «предкандального», скажу так, творчества: ... Глядим мы в ночь... Глядим, не зная сами, Что в этот тихий, в этот звездный час Вселенная разумными глазами Со всех сторон ощупывает нас... ...И от счастливой муки изнывая Под покрывалом Млечного пути, Смеется тихоженщина земная, Доверчиво припав к моей груди... * * * .. .На папанинской льдине в безбрежные сны Уплывали куда-то мои пацаны. Был Жюль Верн позабыт и заброшен Майн Рид: Нашим знаменем стали Хасан иМадрид. Ну, а нынче — Венера, а нынче— Луна. Есть у всех поколений своя целина! * * * .. .Грибною прелью дышит лог, Гнилыми пнями светится, А месяц моет острый рог В ковше Большой Медведицы... .. .И так всю ночь... Уже рассвет Как будто не за верстами, И ничего прекрасней нет, 38 Чем эта ночь под звездами!..