Сибирские огни, 2007, № 4

ленской)— «едва ли не самое раннее,—какпишет академикМ.П. Алексеев, —упоминание я этого имени в европейскойлитературе». Что касается немца—изрядно постранствовав, он : вернулся в свою родную Баварию только в 1427 году, где и умер вскоре после 1438 года, ^ незадолго до сегопечального события все-таки изложив историюсвоих скитаний вупомяну- 2 той книге. Переходя от одного владыки к другому, он проблуждал по Азии свыше 30 лет. с- Воистину, срок, чтобыславноюпеснею статьдля потомков. НМ н * * * Е-1 ^ Вышеизложенная история—с незначительнымидополнениями автора настоящей ста- ЕГ тьи по переводу «Путешествия...» Бруна 1867 года—приведена в недавно переизданном ^ издательством «Наука» классическом труде известнейшего русского филолога академика г о МихаилаПавловичаАлексеева «Сибирь в известиях западно-европейских путешественни- О ков иписателей, XIII—XVII вв.:Введение, текстыи комментарии». Впервые опубликован­ ие ная вИркутске в начале 30-х годов прошлого века, ставшая библиографическойредкостью, >25 в 2006 году книга вновь вышла в свет в серии «СО РАН. Избранные труды». Грандиозный го труд, в котором чувствуется борхесовский размах и неимоверная эрудиция автора, вюпоча- ^ ет сведения о Сибири в трактатах и сообщениях 49 западных авторов, начиная с хорошо 2 известных Плано-Карпини и Гильома де Рубрука и заканчивая тонущими во тьме истории ^ фон Горном и Пальмквистом. Сам М.П. Алексеев, комментарии которого зачастую много и превышают по объемупубликуемыйтекст источника, инойразразрастаясьдо самостоятель- Й ного маленького исследования, чем-то напоминает другого героя его сибирики— Юлия § ПомпорияЛэта, всюжизнь занимавшегося изучениемдревнейистории икомментированием ■< классических авторов. 0 К одному из своих трудов, сборнику «Из истории английской литературы» 1960года, ^ Михаил Павлович эпиграфом выбрал строфуЧосера, в переводе Томашевского: й На старом поле каждый год Родится новая пшеница; 3 Из старых книг, как срок придет, 5 Познанье новое родится. О * Одиниз лучшихпредставителейшколысравнительно-исторической филологии, специ- /< 5 ^ адист по западнымлитературамМ.П. Алексеев всюжизнь открывал новое познание в«ста- рых книгах». В«Сибири в известиях...» фрагментыписаний, чей возраст не сравним счело- веческим веком, под рукой, а точнее сказать— под мыслью исследователя раскрывают и свое значение, и свою прелесть. Пытаясь рассмотреть каждый текст в системе истории, в щ контексте прежнихи последующихлитератур, сообщений, фактов, он создает некое исследо- О вательское поле, вкотором каждая книга как некий растительный организм, переплетается 23 своими корнями с еще большим органическим целым всеобщей истории идей. По сиюпору Н пугающая иностранцев, в том числе «иностранцев» русских, Сибирь раскрывается для нас Од как миф, как земля суровой справедливости и воздержанности у античных авторов, как ^ место гибелии наказания у арабских писателей исредневековыххристиан, какэльдорадо для " мечтателейи авантюристов нового времени, кактаинственнаяи благосклонная к заинтересо- СГ ванному наблюдателюземля Герберштейна, ИсаакаМассы ипоследующих ученых путеше- ^ ственников. Каждое время включало в себя иперерабатывало представления времен преды- 03 дущих, создавая сложный и неоднозначный образ Сибири, во многих чертах доживший в своеймифологичностидонашихдней. Одно издостоинств сибирикиАлексеева именно втом, чтоприведенный массив материалов позволяетувидеть запутанную эволюцию представле­ ний европейского ума о сибирских землях на протяжении веков: авторыцитируют и оспари­ ваютдруг друга, иные идеи кочуют от путешественника кпутешественнику, от дипломата к дипломату, в какой-то момент отмирая под взглядом слишком пытливого ума. К слову ска­ зать, отмираютнедля того, чтобы навечно покинуть расчлененный научным исследованием мир, но чтобы существовать в обыденном сознании, равно как и в бесконечном круговороте истории идей. Мы быпозволили себе сказать, чтоМ.П. Алексеева и интересовала эта исто­ рия человеческого сознания, не только и не столько географического, сколько в полноте его, сознания, мифотворческойи познавательной деятельности. Знания италантыМ.П. Алексеева нашли совершенное применение приработе над«Си­ бирьюв известиях...». Список цитируемых имисточников иисследовательских работ пора­ жает воображение сегодняшнего читателя, привыкшего ко все возрастающемудроблениюи специализации пауки. Работа со «старыми книгами», предполагающая неизбежнуюнеполно­ ту контекста, и, следовательно, как пишетАлексеев в более ранней работе «Сибирь вромане ДаниэляДефо» (Иркутск, 1928), недостижимость полноценного критического анализа фак­ тов, заставляет конечнымсмысломисследованияпризнать их сравнение ипоследующееобоб- I ^ щение. Обобщение, следующее из изучения многочисленных источников, проявляется на