Сибирские огни, 1996, № 5 - 6

В ситцевой кофточке в горошек с черным сарафаном поверх смотрелась пенсионерка моложе своих лет и го­ това была сама замуж хоть сегодня, только б мужика путевого найти. А уж молодых сосватать тете Дусе было еще большим счастьем. Булгаров выпил самогонки и закусил холодцом с горчицей, столь злой, что из глаз брызнуло. Над голо­ вой Булгарова на полочках высокой спинки двумя ряда­ ми шли пожелтевшие слоники. Выше слоников по матер­ чатому коврику по синему озеру плыли белые ле­ беди. — Поздно ночью мы вдвоем грезим и поем,— пел ду­ этом с Трошиным старший сын тети Дуси — по виду цыган и в душе бродяга. Юра мотался с экспедициями по всей Сибири и Дальнему Востоку, возвращаясь домой лишь на новый год только для того, чтобы потанцевать и поухаживать за чужими женами. — Шурик, крепко держи красавицу, куколку злоли- цию,— шумела тетя Дуся, отбирая Дашу у пьяного сы­ на.— Эх, и я была такой, выпьем рюмку, дорогой! Вокруг кружились старухи, вбивая пятками гвозди в пол. Старший сын в обнимку с матерью долбил ногами крепкий пока что пол старого дома. Младший танцевал легко со многими коленцами, но холодно, как бы боль­ ше умом, чем сердцем. Хорошо встряхнувшись, старики и молодежь пили крепкую вкусную брагу, что одинако­ во била и по голове, и по ногам. Ноги отходили в танце, а голова в жарких спорах. — Врешь ты, Фрося! Не могла ты ее видеть! — Видела, видела,— божилась баба Фрося, опроки­ дывая в беззубый рот кружку браги и следом крестя его. — Сколько же ей лет? — Не помню... Девяносто исполнилось. — И еще ходит? — Хто? — Да мать же твоя! — Нет, померла давно! Все большими глазами глянули на бабку. — Готовь, Фрося, гроб— видеть покойника, самой там быть скоро! — Пущай! Я готова, все припасла к переселению,— и баба Фрося принялась перечислять, что припасла. Ей тотчас влили подряд две кружки браги, она обтерла цветным платком губы и забыла, о чем речь. 71