Сибирские огни, 1996, № 5 - 6

— Й ты, студент, на меня бочку катишь! Разговорились, Гатиулин сказал, что мечтал прожить сто пятьдесят лет, а теперь, с такими вот знакомыми, думает дотянуть хотя бы до пятидесяти. Днем варит металл, вечером щи для больной матери, у которой, сла­ ва Аллаху, пролежни высохли. Сидит старая целыми днями на кровати и смотрит в окно. Ее душа давно, по­ хоже, отлетела к Аллаху, бросив изуродованную плоть на попечение сына. Как гиря на ногах — ни в отпуск, ни в театр сходить... Булгаров поделился своими бедами, и Гатиулин кив­ нул головой — трагедия без оптимистического конца. По всей видимости, не видать Булгарову диплома и другую профессию поздно обретать. Так и будешь всю жизнь то грузчиком, то стропалем, то лес рубить, то землю копать. Булгаров и вовсе сник от этих рассуждений — Гати­ улин своей прямотой пригвоздил бывшего студента к столбу обреченности. — Саша, надо что-то делать с совестью. Она вас вя­ жет по рукам. Либо отбросьте ее, либо подчинитесь,— Гатиулин подумал и сказал: — С совестью трудно. Жен­ щины, в основном, принадлежат бессовестным. На За­ паде женщина никому не принадлежит. Там она кошка, гуляющая сама по себе... Представь: твоя жена гуляет сама по себе! — Гатиулин задумался больше прежнего и окаменел восточным мудрецом. Гатиулин краем уха слышал историю Булгарова, связанную якобы с роковыми женщинами, которых он сфотографировал голыми, а затем торговал снимками на рынке. — Знаю, будешь защищаться, дескать, не так было! Так, не так — поздно оправдываться! Голая женщина — это шайтан, шайтан поймал вас и выбираться из этой ямы долгие годы! Булгарову стало совсем плохо и он холодно распро­ щался. Тем же вечером он вдрызг напился, но легче от это­ го не стало. Напротив, навязчивый страх и смутная тре­ вога окончательно повязали его. А тут еще какая-то машина с включенными фарами привязалась — катила следом до самых ворот. Булгаров подхватил увесистый камень и было собрался метнуть его, но из машины вы­ скочили Буков и Нилов. — Откуда дровишки? — опешил Булгаров. 128