Сибирские огни, 1996, № 1 - 4

И в целом все изменилось. Пропали не только па-і латки спекулянтов, но и японские «Тойоты» с битыми фарами и русские «Жигули» с разноцветными дверями. Все больше машин старых моделей —«Волги» с оленя­ ми на капотах, «Москвичи» с округлыми кузовами. Люди, жертвы перестройки, переоделись в одежды не модные, но сшитые на совесть. Странно было на все это глядеть —словно река времени пошла вспять. Бул- гаров не верил своим глазам. Однако, дойдя до метро, он не обнаружил входа. В растерянности Булгаров по­ шагал по изменившемуся проспекту, увидел огромную вывеску магазина «Орбита», который чудом переселил­ ся обратно в старый торговый дом —когда такое слу­ чилось? Разоренный перестройкой город ожил: грязные вит­ рины отмылись, наполнились добротными товарами. Чу­ деса за чудесами! Вот малиновый «Форд» врезался в невидимую стену и вышел из нее в облике «Волги» цве­ та мокрого асфальта. Исчезли куда-то рэкетиры с бычьими шеями и пустыми глазами, а на смену длинно­ ногим герлс явились симпатичные девчата с милыми гла зами. Усталые лица обрели веселость. Обоняние воз­ буждали забытые запахи кафе и ресторанов. Неужели перестройка закончилась?! Вдруг Булгаров увидел две призывные красные бук­ вы «М». Но каково же было изумление, когда он об­ наружил, что под этими буквами скрывается молочный магазин, богатый выбором кефиров, сыров и масла шо­ коладного. Действительно, что-то случилось со време­ нем. Домой Булгаров вернулся поздно. Минуя траншеи, бетонные блоки не то строящихся, не то перестраиваю­ щихся домов, он весь перепачкался в грязи. «Что на­ творили!—негодовал Булгаров.—Десяти лет не про­ шло, а какой разбой!..» И снова Булгаров не мог заснуть, пил водку и плакал над фотографией Даши. Взошла полная луна. Быстро передвигаясь по небу, она росла в объеме. И вот уже не луна, а серебристый шар повис над домом. От­ крылся люк, в дверном проеме появилась женская фи­ гура, на балкон опустился трап. — Рыжий, скорей! —услыхал он голос Даши. Булгаров прыгнул на трап, качнулся над пропастью и под музыку Рахманинова вошел в ярко освещенную комнату старого дома, где прожил половину жизни. По­ 24