Сибирские огни, 1996, № 1 - 4

* ^ * ѵ ііѵок > о;» ■} .о ';:'-' іЧ^Й-ДТО Если бы муравей понял, что он просто муравей; он сошел бы с ума... Это юмор, в книжке. А без юмора — это все мы сейчас, и все мы, хоть на миг, понимаем, но не у все'х есть, с чего сойти,— тем и живы. Почему я не хочу знакомиться с соседями по дому, подъезду? Потому что, зная меня, они будут у ч а с т в о ­ в а т ь в моей жизни, стена уже не станет препятствием для полей, управляемых интересом. И тогда будут труд­ но прорываться к Духу... Впрочем, мы и есть муравейник. Вы прислушивались* как синхронно спускаются ночью унитазы? Как синхрон­ но включаются ТВ, говорящие одно и то же? Как син­ хронно скрипят кровати, плачут дети в этом огромном доме-организме... В этом городе... Только окна, которые горят всю ночь. Только они... А сосед с соседом дружат семьями. И отказать неудобно, когда тот позовет деревья карчевать тт- мешают, трава не растет. И пойдет,— мор­ щась, ежась, но — пойдет. Л корни вывороченные —слбв- но тазовые кости, обрубки веток —обрубки рук... И в согласии детей растят. А в телевизоре —ветеран возмущенный. Черные сле­ допыты объявились. Школьники, детишки. Братские мо­ гилы роют, вроде перезахороняют, на деле —кресты снимают немецкие да; медальоны, чтобы продать загра­ ничным родственникам. «Йз России —с любовью». * * * Ну, вот и стошнило. Полжизни блевал от начальнич­ ков со шлюхами, от дружков не за просто так, кастрюль и пеленок вонючих и пиджачков сереньких. И положил себе... Уйти, уехать, раствориться в туманной дали. На самый Дальний Восток попал —дальше некуда. А рыба­ чить—снова зависеть. :: И стал сам себе рыбачок —бичок, бичашка, бичара. И в домишке девятиэтажном квартирку сам себе полу­ чил—без очереди, морд чиновничьих тупорылых с губа­ ми брезгливыми. На чердаке топчанчик поставил, тепло и не каплет. Солнышко —ему радуюсь, пузо на пляже грею. Небо вижу, облака считаю. Кто в кафе не доест, на вокзале — не побрезгаю. А с поминок, Божье дело, не выгонит ни­ 236