Сибирские огни, 1996, № 1 - 4

А «сторожевым котом Минтаем» новый приятель Демагога стал следующим образом... Его мама, беспородная серая Муська, жила у двор­ ничихи Никитичны и регулярно, по два раза в год, одаривала свою хозяйку несколькими котятами. Сердо­ больная Никитична не могла взять грех на душу и но­ ворожденных, как некоторые, не топила. Она раздавала их своим знакомым или же просто жильцам дома, двор которого убирала. Правда, делать это с каждом разом становилось все труднее, потому что мода пошла на животных породистых, а Муська была простая город­ ская дворовая кошка и рожала самых обыкновенных, серых, как асфальт, который подметала Никитична, ко- тят-дворняг. Поэтому частенько и хозяева находились' для них не самые лучшие. Хорошо, если какая-нибудь’ бабушка-пенсионерка приласкает-обогреет. Но больше попадались люди непутевые, которые не то что кошку, а иногда и ребенка-то покормить забывали. Ну а Минтай попал к слесарю Федякину из того же ЖЭУ, где служила Никитична. Когда дворничиха принесла ему котенка, Федякин только-только открыл поллитровку и горлышком бу­ тылки целился в один из сдвинутых перед ним стака­ нов нескольких товарищей, забежавших к нему на ого­ нек после трудового дня. Поллитровка, судя по всему, была в этот вечер не первой, потому что собутыльники как-то чересчур животине обрадовались. Котенок тут же пошел по рукам, а кто-то даже предложил новому «корешу» тоже капнуть граммулечку. «Я вам капну!» —сурово осадила мужиков Ники­ тична. Тогда Федякин поставил перед котенком початую банку консервов «Минтай в масле». «Раз пить тебе нельзя, так хоть закуси»,—сказал он. Консервы котенку понравились, и он с аппетитом стал их уплетать. «Во мечет!» —одобрительно зашумели товарищи Фе- дякина, а тот, кто предлагал котенку «капнуть грамму­ лечку», посоветовал слесарю: «Ты его Минтаем назови. Самая для него подходящая кликуха!» Так и стал котенок Минтаем. Федякин был, в общем-то, неплохим человеком. Вот только любил пить вонючую жидкость, от которой ог­ нем обжигало горло, перехватывало дыхание и лезли на лоб глаза. (Однажды, когда хозяин спал, Минтай 153