Сибирские огни, 1996, № 1 - 4

Мне вен твоей зарей светиться Твоею долей вековать! Не дай О лоб глупцов разбиться. Не дай В бессилье унывать! Я твой, Россия, Плоть от плоти,— Попробуй в сердце заглуши Берез торжественную ноту, И выйдет радость из души! Ах, этот посвист соловьиный, В тени задумчивых колков. Где под берез плакучий ливень Я слышу вздохи мужиков... Хоть и стихает жар попдевк-ій, Но песням пашен нет конца, К закату дня еще напевней. Они тревожат нам сердца. И под твоим крылом, Россия, И ворога не страшен меч. И дай-то Бог, Под этой синью. Среди берез мне в землю лечь. О, край ржаной, О, край пшеничный! — Над степью жаворонка звон. Не дай мне в вере усомниться, Дай устоять и в боль, и в стон. От бед своих былых не прячась, Я честно тяжкий крест несу, Хоть и на сердце злая затесъ, Как и на дереве в лесу. Дозволь, О, Русь, все с той же верой Нести любви все тот же крест! — Да, будь надежда другом первым Мне и в последний благовзст! Видно, к счастью путь не близок В кознях власти дураков, Хоть анафема возьми их. Этих всех земных богов. Тати, хрен бы им на блюде. Страсть, обжористый «народ»! — И Отечеству и людям. Всем подряд, один расход. Земледелец вечно в горе: Что ни шаг. То новый шок. Но и сквозь «ядрёна в корень» Пашет мытарь-мужичок. И грядущим дням не в бремя В дебрях тучных лопухов. Все ж живет моя деревня Средь огрехов и грехов. Городам большим не розтя, Крыши набок повело, Занята заботой кровной, Обреченная на слом. Сознает, свой хлебец сет, Для державы роль свою. При нужде свой век краснея, Тратит силушку свою. Ждет от зяби и до пара Запоздалых перемен, И не ловит песен старых Самолетами антенн. Грустно, братцы, очень грустно, Коль село взяла беда,— Разговаривать по-русски Разучили навсегда. Ан живет мечтой не скорой Средь расхристаных дорог. Где и в чем его опора! — Уж не ведает и Бог. Ох, село,— сквозная рана! Ах, деревня,— в сердце боль! Хоронить тебя не стану. Пожалеть тебя дозволь! Пусть тебя кромсает время Не вздыхая о былом, Биться колосу по ветру,— Так решит последний дом. Вечно славен будь. Ярило, Бог, что в сердце рушит лед. Что оратаю на милость. Хлебом все же снизойдет! В голове одни вопросы: Где ответы, в ком и в чем! Время сыплется, как просо. Как вода, меж рук течет... И, оглядывая годы. Трудно духом хорошеть,— Черной памяти народа Боль осела на душе. Возле мусора и сора. Где творится крыс игра. Под истерзанным собором Жизнь досадно коротать: Не унять ни злого духа. Ни святого не понять,— Глянь, совсем душа потухнет. 138