Сибирские огни, 1996, № 1 - 4

Кузнецы! Гвозди бы делать из вас, да спускать в унитаз,—Цыганков выпустил на свободу Пресли, запа­ кованного в кассету. — Ты мне что-нибудь русское, родное,—поморщил­ ся Иванов и задергался как психованный, изображая стилягу, потом, сплюнув, попросил: — Выключи этот отбойный молоток! Булгаров перекинул кассеты. Звонкоголосая японка почти без акцента повела старинный вальс. Тихо вокруг, сопки покрыты мглой, Вдруг из-за туч блестнула луна, Могилы хранят покой... -— Песня про меня,—воскликнул Иванов, листая книгу.—Еду с пожара —такая тоска накатывает, лег бы живым и закопался. Вот, кстати, и стихи про ме­ ня.—Иванов развернул книгу к свету. Должна терпеть наковальня — и я терплю неустанно, Но будь и ты готова, когда я молотом стану. — Это испанская народная поэзия,—сказал Булга­ ров. — Люблю испанцев, особенно гитару. Дай почи­ тать. — Книга-то редкая...— вздохнул Булгаров.—А вдруг пожар?! — Так я ее под тельняшку спрячу! Ну, пропахнет немножко дымом —так здесь все стихи такие пожар­ ные! Иванов сунул книгу за пазуху и выгнал опергруппу на мороз. — Как пахнет хлебом! —радовался Иванов.— Будь проклята моя профессия —весь нюх отбила! Нет, что бы хлебом пропитаться, так весь провонял, как копче ная рыба. Жена перед сном понюхает волосы и отво­ рачивается к стенке! Я весь одеколон истрачу — нет, пожаром пахну. Душа, видать, горит! Выйдя на улицу, оглядел дом Булгарова. — Крышу бы я снес, второй этаж поставил: внизу кухня — наверху спальня! На прощание Иванов наказал ребятам сходить в клуб Попова. — На танцульках, говорят, стриптиз! Самим не раздеваться! Ваше дело любимое —танцевать и смо­ треть! 112