Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

Пусть же будет каждому ведомо: где сбирался русский род до десятка, а с десятка до ста, и вставали те сто против тысячи, там попадали вражьи головы, полегли там злые полчища, и звери хищные пожрали сдохнувших. Текут на Руси реки великие, и журчат воды их многие, напевая песнь стародавнюю о боярах тех, не боявшихся ходить в поля готские и много лет бившихся за вольность русскую. Те-то воины славные никого не щадили и своего живота не берегли. Так скажи о них. Берегиня! И крылами бьет Матерь-сва, повествует потомкам о тех, которые ни грекам, ни варягам не поддались; рассказывает та птица о гордых борусенах, которые пали от ромеев около Дуная, возле Троянова вала. И, справляя тризну по ним, Стрибовы сыны пляшут, о них плачутся осенью, а зимою студеной курлычет о них журавль степной. Голубка-девонька, и та воркует, как погибли они во славе, не отдав земли своей врагам, но оставив ее сыновьям своим, а также нам, потомкам их сынов. И не лишить нас земли нашей ни варягам, ни грекам. Вот идет к нам заря красная, словно жена благая, и млеко дает нам в силу нашу и крепость двужильную. Та ведь зориня солнце возвещает. И вот что мы про то слышали: вестник-комонь скачет к закату солнца, чтобы управлен был его челн злат к ночи и чтобы были готовы волы смирные волочь воз по степи синей. В этот воз ложится солнце спать в ночи, а иначе если бы день пришел, то стоял бы вечно. И обратно комонь скачет как раз перед вечером, и говорит солнцу, что воз и волы готовы Дощечка 7ж 5 С ибирские огни, № 1—6 —95 г. 65