Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

То — заря, светящая нам, и утро, идущее к нам. Так увидим же вестника, скачущего во Сварзе, и скажем хвалу и славу богам. А вот Сурож теперь огречена, и не есть она больше русская, и бог там греческий — Иисус, и мы не имеем там скарба нашего и держания иного. Да совлечет с нас тьму сын светлый Интров, да придут воины его на помощь нам! Старое время есть наше благо, почерпнем у него твердость и крепость, дабы враги уведали, что во истину Дощечка бе то время — время великой прочности. И случилась в те дни жара, и сушь у нас была суровая, и жито тогда не уродилось, и пришлось нам уйти в землю иную, чтобы хоть как-то продержаться. И разбиты были там русичи греками и ромеями, и пошли они по брегам моря Сурожского, и сотворили там Сурож. Край же тот солнечен, да Киеву творение то не досталось, хотя и сильно он бился за него. Тогда же впервые варяги пришли на Русь, и Аскольд силой погромил князя нашего и победил его... Аскольд, а позднее Дир сели у нас как непрошенные князья, и начали они княжить над нами, будто отцы истинные. А мы жгли костры, храня Огнебога дому тому, и отвратил Огнебог лик свой от оных, потому что были оные князья греками крещены. Аскольд есть воин тьмы, а днесь он «просвещен» греками: дескать, никаких русов нет, а есть лишь варвары. Мы над этим можем лишь посмеяться, ибо называли прежде отцов наших кикиморами,