Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

дело, провожу дни. Ладно. Выла у мейй в 1у пору тю­ ремная маруха, которую начальство приспособило на банный же двор. Вот, значит, Фенька моя и говорит мне как-то: — Павлуша! Тут середь политических барышня одна имеется —страсть какая симпатичненькая. — Что из того? — говорю. — Да вот хочется мне ей приятность какую ни на есть сделать. Очень она душевно со мной обошлась. — Ну, говорю,— и делай ей приятность эту, а я-то при чем? — Нет,— говорит,—Павлуша, ты войди в мое по­ ложение и посодействуй! Подумал я, покочевряжился над Фенькой, но, между прочим, согласился. — Ладно... В чем дело? — Да у ей женишок на воле. Ну, ксиву, как пола­ гается, получить надо. А когда и от нее передать... — Что же,— спрашиваю,—просила она об этом? — Нет,— смеется Фенька,— суприз хочу ей сделать... Очень она душевная была в корпусе. Жалостливая и нос не воротила... Отлично. По прошествии нескольких дён говорю я Феньке: — Объявляй своей симпатичненькой, что ежели хо­ чет, пусть готовит ксиву: есть ход. — Да она сегодня сама здесь будет. Знаешь, ведь сегодня банный день женским политическим. Действительно, баня действовала несколько раз в неделю и были разные дни приспособлены для разных категорий. В женский день, когда, значит, арестантки мылись, сперва пускали политических жен­ щин, а уж потом общих... Ну, должен объяснить и вам одну штуковину. Как, значит, мы по тюремному поло­ жению по женской части изголодавши (Фенька-то не у каждого, да и с Фенькой спутаешься в кои веки), то была у нас самая настоящая тюремная забава. Был возле предбанника куточек такой, где всякий запас ба­ рахольный хранился; вот в этот-то куточек и заберешь­ ся, когда бабы моются, а в стене дыры наверчены. И через эти дыры очень сподручно разглядывать баб во всей полной их натуре. Понятно, глупость это и боль­ ше ничего. Так на то ведь и тюрьма... Прекрасно. Забрался я в тот день в это самое пота­ енное местечко. Выглядел, высмотрел. Пришли жен­ 208