Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

и из себя молодого. И оказался этот новый мент на язык развязный, вроде тульского —тульские, сынок мой, пер- вее всего языком трепать охочи. Ну, ребята и завели с ним беседу о том, о сем. Он уши развесил. Послушал кобылку, сам ввязался в разговор. А в разговоре случаем набрели на побег. _ Ну и дурак,—говорит,—который стрекача задал. _ Почему? —спрашивает кобылка. _ Да потому,—отвечает,—что всего и строку ему оставалось без малого семь месяцев. Но, окроме всего, брат у его в помощниках. Какой же резон от родного брата бежать? Услышавши такое, удивились мы и в недоверчивость впали. — Какой брат? — А такой,—говорит,—самый настоящий! — Да ты врешь?! — Вот идиёты! —смеется мент.—У нашего беглого- то какая фамилия? Вспомнили ребята, раздобыли фамилие рыженького: — Рогаткин! — Ну, то-то! А помощнику, выходит, та же самая фамилия: Рогаткин!.. Вот видишь, сынок мой, какая катавасия вышла. Родные они, значит, братья —рыженький и помощник. Конечно, брат брату завсегда ослабление и подмогу мог оказать. И укрепились мы в своей справедливости (что, значит, пришили лягавого) из этого самого случая, что они братья. Но видишь, по окончании этого всего события обна­ ружили мы, спасибо менту глупому, туляку, настоящего лягавого, который засыпал наш побег, и вошли в созна­ ние, что зря потрудились над рыженьким, зря столько хлопот на себя приняли и к тому же зря безвинную ду­ шу в помойную яму утопили. Конечно, сделанного не воротишь... Ну, а как мы настоящего-то лягаша пришили, о том тебе, сынок мой, никакого нету интересу: обнакновенно эти дела делаются.,. Да и спать пора: завтра чуть свет, поди, погонят дальше,,. 197