Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

дик. Я много раз перечитывал кн и ж к у , она дышала влю­ бленностью во все на свете, хорошие люди встречались на каждом шагу, к а к будто все происходило где-то да­ леко-далеко, задолго до наших бед и побед, воин и разрух. Потом, когда у меня родился сын, я долго искал книжку своего детства, хотелось прочитать и ему про девочку Золотой Дождик, но в библиотеке мне сказали, что книжка изъята по списку врагов народа. Я входил в литературу в конце пятидесятых, когда наше поколение, еще не уверенное, еще не остывшее от войны, только выбирало свои дороги. Печаль и Надеж­ да —имя десятилетию нашей молодости. Позади —у ко­ го—зона, у кого — война, у кого и то, и другое, а впе­ реди —Надежда. Ей, Надежде, доверившись, мы делали первые шаги, не догадываясь, что очень скоро будем по-тихому, но зло и коварно обмануты. Молодые, наивные, мы думали: раз ОН умер, ЗОНА —позади, все позади, жизнь начина­ ется, Русь начинается! Красное вино победы кружило нам головы, мы верили, что мы и есть победители, глу­ пые оловянные солдатики. Мы торопились жить, мечтать, хотя не мне, зеку бывшему, штрафнику, сыну «врага на­ рода», мечтать бы о литературе, но мечталось! Мы то­ ропили новое наше Завтра, не умея понять, что победи­ ли не мы, а ЗОНА, и нам, оловянным солдатикам, она давала всего лишь передышку. Веселый карнавал Хру­ щева мы приняли за нашу победу, за весну, по это была не весна, а только слякоть среди зимы. ОТТЕПЕЛЬ, как определил ее любимый и преданный слуга престола, которому разрешались дозволенные дерзости. Мы не поверили мудрому еврею, даже осерчали на него: не может быть! Чтобы снова зона, бараки, колон­ ны по шести,—такого на Руси больше не будет. И, как тундровые цветы, спешили долюбить недолюбленное, на­ говориться, нашуметься, мы жили, хмельные от первого глотка свободы. Но зонная машина стояла наготове, отрегулирован­ ная, смазанная, и, как только поступила команда, четко и плавно заработала, и многие «цветы» шестидесятых доцветали под низким колымским небом. Кайлить бы и мне вечную мерзлоту, но от второго срока меня спасли, я думаю, награды не щедрой на ласку матери-родины за три окопных года. 160