Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

большого ^различия между теми и другими, довольству­ ясь простым сознанием того, что и те, и другие —теперь «свои», в нужный момент поддержат, а в трудную мину­ ту —не продадут, памятуя святость принципа «услуга за услугу». В какой мере работал здесь инстинкт самосохране­ ния, а в какой проявлялась осознанная установка на успехи «любой ценой», определить трудно. Сама Ирина Александровна при всей своей дотошности обходила этот вопрос стороной и как можно дальше, предпочитая более комфортное состояние неведения. Ножницы меж­ ду самооценкой и подлинностью были тем не менее всег­ да значительны, хотя, как это ни покажется парадок­ сальным, прилагаемые усилия немало способствовали тому, что явленность воздействовала на явность, и с го­ дами дистанция между ними уменьшалась, то есть то, как Ирине Александровне хотелось, чтобы ее восприни­ мали, потихонечку претворялось в действительность, пе­ реходило в реальность, становилось явью. Чем большего достигала Ирина Александровна, чем устойчивее стано­ вилось ее положение на работе и чем более упрочался ее семейный статус, тем больше возникало у нее воз­ можностей быть добродетельнее и принципиальней, дер­ жаться с достоинством и быть окруженной людьми иск­ ренне ей признательными. Главное заключалось в том, чтобы не потерять бди­ тельности, не забыться, не расслабиться, как с собст­ венной кожей срастись с пониманием, что тебе —в от­ личие от других —все дается в схватке с жизнью, людь­ ми, обстоятельствами, за все приходится расплачивать­ ся самой, не останавливаясь другой раз и перед тем, что чистоплюи называют «любой ценой». Ирина Алек­ сандровна умела стоически преодолевать напасти, даже несколько бравировала своей жизнестойкостью, а иной раз и шокировала откровенными признаниями в своей ишачьей выносливости и неприхотливости, любила про­ демонстрировать сослуживцам свою деловую хватку и организационную изворотливость, блеснуть примером и тонкой дипломатии, и жесткой неуступчивости, горди­ лась умением преобразовать зло во благо, слабость в силу, неудачу в успех. Однако кое-кто из близко знавших ее догадывался, что и дипломатичная бравада, и шокирующая откро­ венность служат лишь прикрытием жизненной подлин­ ности, то есть тех сторон жизни Ирины Александровны, 135