Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

когда все продолжает рушиться, трещать и разваливать­ ся, немало. И жизнь личная на таком этапе, когда уже нельзя сказать, что «еще не вечер», но можно сказать, что еще далеко до ночи. Ирина Александровна не пыталась сколько-нибудь беспристрастно анализировать свою жизнь, расклады­ вать ее по полочкам, предпочитая действовать и доби­ ваться практических результатов. Это вовсе не означа­ ло, что жила она бездумно. Просто не разрешала себе «задумываться», а это не одно и то же. Она решитель­ но не желала судить ни себя, ни обстоятельства, в кото­ рых осуществлялась ее жизнь и судьба; другое дело биография, которую она создавала сознательно, немало усилий и терпения прикладывая к тому, чтобы в обще­ стве относились к ней так, а не иначе, воспринимали ее как человека с достоинством, честью, принципами. Именно для этого и надо было сохранить некоторую до­ лю неведения относительно самой себя, кое-что забыть, пропустить, прибавить. Зная, как ревниво относится она к творимому образу, как тщательно выверяет то, что хотела бы о себе слышать с тем, что говорят на самом деле, как настойчиво опровергает нежелательные вер­ сии относительно своего имиджа и внедряет в общест­ венное мнение другие, знакомые и коллеги, даже род­ ня, предпочитали иметь дело не столько с явной Ири­ ной Александровной, сколько явленной ею самой. Так было проще и по многим причинам удобнее. Ирина Александровна -не выносила недоверия к се­ бе. Она буквально заболевала от дискомфорта рядом с человеком, в приязненном отношении которого к себе не была убеждена; заручиться его симпатией и добро­ желательством становилось ее целью. В таких случаях Ирина Александровна не считалась ни с физическими, ни с психологическими, ни с материальными затратами, не жалела ни сил, ни времени, пока окруженный ее вни­ манием, опекой, услужливостью человек в конце кон­ цов не чувствовал себя просто обязанным относиться к этой женщине так, как она считает справедливым в со­ ответствии с затраченными на него усилиями. Одни принимали ее услуги с готовностью, платя ни­ чего не стоящим хорошим отношением, а иногда и зло­ употребляли ее отзывчивостью, другие оказывались за­ ложниками такого рода насильственной услужливости, ощущали себя невольными пленниками какой-то тайной дипломатии, но сама Ирина Александровна не делала 134