Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

Сами они хищники, и оба-двое зарятся на землю нашу: «Вот земля, которую мы возьмем мечем и кровью». Но и поныне есть та земля. И сей Троян был за пятьсот лет до готов. И так ныне скажем: воля наша не перестанет до конца жизни нашей, и предстоит нам биться за жизнь нашу мечами. Се говорит вам хоруговь, а хоруговь та от отцов. И се есть просьба ваша к богам, которые дают вам силу и власть над землей вашей. Умрем же в битвах с врагами! Се была Воронежец-река, и град был. И там отцы наши разбили готов. Так же и мы разобьем вражеских воинов. Собственную, земную, жизнь отдавая, мы говорим, что будет у нас жизнь иная, небесная. И там Матерь-сва-слава пред нами идет, которая дала огонь пращурам нашим. И се щуры наши во Сварзе радуются о нас, се отца Дыя молят о нас, и се Орей взирает на люд свой. И мы не можем повернуться спиной к врагам. Се был в оный час Дирос, и был он грецколанец, и он исчез. И пришли к нам Аскольд и Рюрик, и вот мы молим богов: «Избавите Русь от зла того». Дощечка 30 Мы храним отца Дыя, который обычно отделен от матери Протиевы и соединяется с нею при наступлении дождя. Вот как сие происходит: мы воздеваем руки до хлябей и вызываем дождь, который идет и насыщает, и мы имеем жито наше, и жнем его и снопы вьем на славу. 8* 115