Сибирские огни, 1995, № 1 - 6

ибо мы есть Даждьбоговы внуки и не желаем красться стопами чужими. Дощечка 24в Жертва наша — сура медовая о девяти сил и щавеля содеяна, и на солнце на три дня ставлена, а потом сквозь шерсть-волну цежена. И то будет жертва наша богам истинным, которые суть наши праотцы, ибо все идем от Даждьбога, и стали славяне от славимых богов наших. Никогда мы не просим, не молим о благе своем — сами боги рекут нам: «Пусть блага нисходят на русь, а на врагов — никогда». Матерь-сва-слава поет нам, воспевает победы над врагами, и мы верим тому, ибо то слово птицы вышней, во Сварзе возросшей, долетает до нас... Вот избрали мы князя нашего — да будет, властвуя, печься о нас. А если придет враг на границы наши, то дальше границ не пройдет, ибо у врат — сам Перунько. И тот Сноп знает, что молимся о славе и никогда не просим иного, и никогда не требуем жизни праздной. Се видим отца нашего Орея, к облакам восходящего, небесами восхищенного, и восхищенного силой небесной до Перуньковой кузницы. И взирает там Орей, как Перунько кует мечи на врагов, и, выковывая, говорит ему: «Это стрелы и мечи против воинов вражеских, и не смейте бояться их, ибо изничтожу их в пух и в прах, и кметы их будут не больше перста ближнего. Если земля обгажена зверьем, то будут они, словно поросята, умазаны брением, и смрад понесется от следа их, и будут говорить о них, как о смрадных поросятах и свиньях». Так говорил Перунько,