Сибирские огни, 1994, № 3-6

Эту ночь не открывал никто,— Ночь такая юная. Ах, и как в былые времена, Все так мило — синее. Здравствуй, дорогая сторона, Лунная, лосиная! СИНИЛЬГА Любаше Д. Росу голубую склевала синица. Над Южным болотом дымится рассвет. Мы снова уходим, и снова Синильга Березовой веточкой машет нам вслед. Куда ж мы уходим и что же нас гонит. Какая влечет нас иная страна! Мы встретимся завтра в пустынном вагоне, И ты улыбнешься — привет, старина! А помнишь, как вместе с тобою мы жили. Как слали проклятья бродячей судьбе! Мы станем иными, мы станем чужими. Изменим друг другу и сами себе. Ребята, ребята, мы будем бессильны Вернуть удивительный этот рассвет. Ведь только однажды, однажды Синильга Березовой веточкой машет вослед. Прощай, тунгусская тайга. Прощайте, мертвые шаманы. Ложатся белые снега, А мы на родину шагаем. Нас ждут российские дома, К нам дети сядут на колени. Из тундры белая зима На белом катится олене. А если вдруг пурга, метель И путь исчезнет невидимкой. Тогда открой, скорее дверь, Метеоритная заимка. Накроем столик у окна. Наполним кружки и стаканы И выпьем старого вина За Кулика и Лючеткана. И пусть за окнами пурга Ломает юные деревья. Прощай, тунгусская тайга. Прощайте, дальние кочевья. Нас ждут российские дома, К нам дети сядут на колени. Из тундры белая зима На белом катится олене. 82 Рано цветы увядают и гаснут на севере. Вот и созрели, окрепли у птиц голоса,