Сибирские огни, 1994, № 3-6

Чрезвычайно интересовали Ядринцева и алтайские мифы — фило­ софское выражение миросозерцания народов, синтез из представлений о природе, красоте, добре, зле... А его непосредственные жизненные впечатления наполняли древние мифы реальным смыслом. Ядринцеи отметил, что живущие здесь люди считают себя детьми Алтая — по преданию могучего бога, обладающего громадной мощью и требующего поклонения и жертв. Отсюда — многие обычаи «инородческого царства» Недаром Ядринцев скажет в письме к А. Ф. Ядринцевой: «...Дух знания должен найти их, дух братства должен соединить их с другими народами. Хотя бы с опасностью для жизни, мы должны протянуть руку погребенным здесь народам, услышать их вздох, мольбу и вывести на светлую дорогу жизни»1. Многое еще увидит и опишет «Сибирский Странник» — потрясающую красоту Байкала, Ангару, южные границы Восточной Сибири, хребет Хамар-Даван, выразит свой восторг перед невиданной мощью природы родины — «таежной» «спящей» красавицы. Но патриота гражданин он настойчиво спрашивал: как само общество, сам народ, каждый человек, наконец, распорядились этими богатствами? Вопрос наиважнейший: «То ли дело наша ширь-матушка, наш простор» — говорили мы. Но когда увидели, что за этим простором и за фактом «владения», хотя и самого наиправеднейшего, у нас ничегохоньки нет, сердце начинает замирать»1 2. «Сердце замирает» оттого, что в Барабе, например, где, по словам сторожилов, «черноземы и дна нет», плодород­ нейшие земли, которые могли бы прокормить тысячи людей,— не возделаны, не обжиты, а один крестьянин из этих мест — «большой философ» — размышляет: «Вот и умудрись, братец, прожить, а кажись, работаешь, как червя скрученной». Непомерные налоги, первобытное ведение хозяйства ставят земледельца на грань нищеты. Мелеют озера Чаны, Сортлан, Убинское, где раньше водились «щуки-аршинницы», а теперь и «чебачишка скоро не будет». Море исчезает, наступает степь, пустыня... А мы, продолжает свой рассказ писатель, русским «авось» уверовали, что это, даст Бог, возобновится...» Ну, а что как исчезнут последние остатки этих питающих пустыню озер?» Или почему сибиряки-сторожилы равнодушно смотрят, как выгорают ценнейшие хвойные и лиственные леса? С негодованием осуждал публицист сибирских купцов-толстосумов Кондратов, Тит Титычей, хищнически разорявших край, его лес, золото, пушнину, этих, лишенных патриотизма, стяжателей. А с ними и «жадных акул», присосавшихся к Сибири наезжих «цивилизаторов», устремившихся в край иностранцев, почуявших легкую добычу в этом «золотом дне» Вывод Ядринцева однозначен: при таком положении дел Сибирь неминуемо будет опустошена и разорена. Ядринцев проникал в самые глубинные процессы жизни, порожда­ ющие такое положение, в самую структуру, в частности, экономических, хозяйственных отношений, усугубляющих невероятную отсталость края. Он сказал и о том, какой «...первобытный способ применяем в земледелии, как сегодня запахиваемся, а завтра плачемся, что запахались, с какими средствами идем «войной на природу» то даже страх возьмет за будущее... Чувствуется, что в нашей шири чего-то недостает»3. 1 Т. Фарафонтова. Н. М. Ядринцев. Омск. 1902.— С. 13. 2 «Литературное наследство Сибири. Николай Михайлович Ядрин­ цев». Новосибирск. 1979.— Т. 4.— С. 182. Далее сокращенно: «ЛНС», том, страница. 3 Там же. 61