Сибирские огни, 1994, № 3-6

и возрождаться вновь и вновь в живительных и светозарных лучах солнца... Пусть отныне существо ее станет лишь бледным отраженьем прошедшаго, земныя формы облекут ее, те самые формы, которыя в удел я дал ее любимцу, но красоты ее я не лишу, пусть все напоминает ей небесное проис­ хожденье; но с небом ей не слиться никогда, тяжкие земные путы скуют ей душу, ее мечты и чистые порывы останутся несбыточной мечтой, земныя страсти будут жечь ее, за упоением блаженства она изведает отраву жизни, вслед за любовью скорбь, за жизнью — смерть. Не будут знать они, когда пробьет ужасный час смерти, будут трепетать и ждать его ежеминутно,— и это ожиданье отравит всю жизнь, как бы ни скрасили они свое существованье, как бы ни силились забыть они конец, настанет час и им откроется, что жизнь их была миг, обман, иллюзия, минутный сон мертвеца... И этот жребий — уничтоженья и возрожденья для новой смерти — войдет в закон и предопределенье. Планета не останется пустынна, я создал не затем ее. Здесь явятся от грешника другие поколенья, они почувствуют всю ту же жажду жизни, и ряд разочарований их постигнет. Они будут стараться также проникнуть в тайну бытия, также из поколенья в поколенье будут расти их знания и силы; но пусть они у неба похищают тайны и узнают миры, даль вселенной пред ними все будет уходить дальше и дальше, и в конце могучий гений их изведает бессилие, и на дерзкие вопросы им каждый раз все будет отвечать безмолвие могилы. На слезы и печали их холодным ледяным безмолвием ответит небо, к которому беспомощно будут простираться их руки. И в каждом поколеньи затем будет повторяться все та же драма несчастной любви. Проведают про то соловьи и в час страстных признаний и клятв раздастся их рыдающая песня. Луна взойдет и побледнеет, проникнув горькую тайну, и прольет мертвенный свет свой в полночный час. Все свершилось по воле бога: в темные формы облеклась богиня и понеслась, как метеор, звездой падучей к темной планете. Здесь, в лесу, она вновь встретила его, печального, и слезы их слились: они теперь были несчастны оба, она с небесной нежностью старалась успокоить его, он был невыразимо рад, благодарил ее за то, что она спустилась 53