Сибирские огни, 1994, № 3-6

Роскошное Средиземное море, мягкий климат, легкое, изящное очертание гор Греции создали пластическое Искусство Эллады; под благословенным небом Италии расцвели пылкие звуки любви Петрарки и величественная, как море, поэзия Данта; жгучее небо Испании создало пламенный романс, нежная природа южной Франции подарила провансальской поэзией. Тихая и безмятежная Германия создала царственное и спокойное миросозерцание Гете, нежную душу Шиллера; мрачный Альбион дал человечеству демонически-гордую душу Байрона, отра­ зившую судьбу мореходца этой страны, в тоске ищуще­ го чего-то идеального и стремящегося в даль искать утешения. Северная и угрюмая Норвегия подарила Европе ныне сатирика Генриха Ибсена, точно так же отразившего и холодный ветер ущелий, и сумрак скал, и тяжелое томление гения, замкнутого в эту природу. А Азия, этот родник и колыбель поэзии народов! Разве не здесь индийская поэзия сочетала в причудливых и гигантских образах землю и небо? Где волшебнее развился первобытный человеческий эпос и забилось первое сердце земными радостями и несчастиями над судьбою Наля и Дамаянти? Где как не под светлым небом «счастливой Аравии», в виду беззаботно рыщущего бедуина, зрела арабская фантазия, и разве не под кущами роз и ароматных садов Ферганы и Болора заискрилась полная страсти песня любви, помолодившая старого Газифа? И неужели такому же югу моей родины недоступна будет поэзия? Неужели эта страна всех климатов, очаро­ вавшая Гумбольдта и Ледебура, страна величественных Альп с горными орлами и роскошных зеленых прерий, страна безмятежно прекрасных рек, страна глубокого и чистого аравийского неба, «земля крупных цветов и больших золотых звезд» не даст поэта? Нет, у нас должен быть поэт! Я задумался. Пылающий закат солнца ударил мне в лицо, я взглянул на темный пробегающий лес по берегу Волги, мне почудилось, что надо мною кивают своими зелеными таинственными ветвями родные кедровые леса, я увидел слабо озаренный звероловческий балаган — и душа моя почувствовала страстное, невыразимое Желание звуков. Песен, сладких песен хочу я, Где бы слышалась мольба, и стоны флейты, И звон лютни!.. 16 >