Сибирские огни, 1994, № 3-6

Но старый профессор угрюмо сказал: «Напрасно здесь Ваше искусство». Покойник всю ночь в деканате лежал, В штаны Пифагора одетый В руках он зачетную книжку держал, Единственной тройкой согретый. К ногам привязали ему сопромат, Конспектами труп обернули, И вместо молитвы декан прочитал Над ним теорему Бернулли. Напрасно старушка ждет сына домой — В науке без жертв не бывает. А синуса лента волна за волной До оси абсцисс .пробегает. СТИЛЯГИ Появились, так называемые, стиляги. Они были и у нас. Правда, не в нашей группе. У меня сложилось следующее впечатление о стилягах. Прежде всего — это человек, одетый соответствующим образом, любящий соответствующую музыку и танцующий рок-н-ролл. Это потом я понял, что молодые люди таким образом выражали свой протест однообразию и единомыслию. Не решаясь что-то сказать, они хотя бы показывали язык или фигу в кармане всем, кто стоит на страже принципов. Стиляги могли одеваться по-разному, но при всем том должны были вписываться в определенный стереотип. Светлый пиджак, чаще всего в крупную или мелкую клетку, однобортный, зауженный к низу. Широкие, даже очень широкие плечи. Сколько же ваты нужно было набивать! Брюки могли быть любого цвета, кроме, пожалуй, черного, но не одного цвета с пиджаком. Как и пиджак, они сильно сужались. Вообще фигура такого джентельмена напоминала равнобедренный треугольник. Рубаха могла быть любого цвета, но не белая, и, как правило, однотонная. Яркий галстук. Тут уж старались кто во что горазд. Пальмы, обезьяны, другая Экзотика, так не привычная нам, била по глазам. Если верна истина, что туфли —лицо джентельмена, то применительно к стилягам она верна тем более, как правило — светло-коричневого или близкого к нему цвета, на толстой микропористой подошве. До того мы знали только два вида материала для подошв — кожу и резину. А микропорка была уже продуктом научно-технического прогресса, той самой химизации, которую Хрущев ввел в формулу коммунизма. На Западе уже давно ходили в таких туфлях и ботинках, а у нас они только-только появились. Довершить портрет стиляги нужно описанием прически. Здесь тоже никакого разнообразия. Высокий кок на голове, длинные волосы сзади, но не свисающие на ворот пиджака, все тщательно причесано, приглажено, смазано бриолином. Конечно, чисто выбрит, надушен. И голос поставлен соответственно. Их можно было увидеть на улицах города, в театре и других местах, но то были стиляги вообще, абстрактные, кроме любопытства ничего не вызывающие. А вот появляющиеся у нас в институте на вечерах так или иначе требовали определить к себе отношение. Партийно-комсомольское руководство, как и администрация, относи­ лись к ним абсолютно отрицательно. В их глазах это были пропагандисты 138