Сибирские огни, 1994, № 1-2

— Да отстегни ты поводок. Никуда он от нас не убежит. Пес, освободившись от поводка, обрадовался, взлаял и помчался со всех ног. Вдруг исчез надолго в кустах. Мы ждали. Дружок вернулся, стал прыгать, лизать нам руки, снова помчался, оглянулся, поглядел укоризнен­ но, будто хотел сказать: «Ну, что копаетесь, идите ско­ рее». Мы свернули за ним с дороги, сделали несколько шагов и под разросшимся малинником обнаружили на­ шего беглеца. Алька спал. Так сладко спал. Щеки, да и нос —в ягоде. Дедушка едва его добудился. Алька по­ началу обрадовался, но сразу же скис и захныкал: «Не хочу в милицию». Значит, наше подозрение оправда­ лось. Дедушка, как мог, успокоил мальчонку. Еле уго­ ворили его вернуться. Согласился, когда дедушка по­ обещал подарить ему фонарик. Возвращались втроем. Нет, вчетвером. Дружок бе­ жал впереди. Подходим к нашему дому и смотрим —калитка рас­ пахнута. Неужели это мы второпях не закрыли? Но я же помню, как закрывала калитку. Кто же это сидит у нас на крыльце? А сидела молодая, красивая цыганка. Что тут началось. Алька с каким-то птичьим клекотом ки­ нулся к матери, прыгнул ей на колени. Цыганка обняла мальчонку, прижала к себе и заплакала. Путая русские и цыганские слова причитала: «Ангелочек ты мой золо­ той. Рыбонька моя...» Что-то нам объясняла. Благодарила нас. Поцело­ вала меня в плечо. Плакала и улыбалась. Знаешь, Катюша, вся она была такая яркая, что у меня пестрило в глазах. Широченная, в сборку, юбка, цветастая кофта, в блестках платок, блестящие бусы. Ну как букет ярких цветов. Мы оставляли ее с нами позавтракать, но она ска­ зала: «Спасибо, дорогие. Ждут нас в таборе». И помча­ лась к калитке, волоча за руку Альку. Он помахал нам на прощанье смуглой рукой и свистом, как это всегда делал, позвал Дружка. Представь, Катюша, Дружок не побежал за ним. Он остался лежать у ног дедушки. И что нас удивило: пес даже отвернулся. Кто знает, что в эти мгновения твори­ лось в собачьей душе... 87