Сибирские огни, 1994, № 1-2

полку. Но что это? Тоська одну книгу вытрет и поста­ вит, а другую не вытирая ставит. Если бы только папа узнал... — Не надо так,—робко попросила Настя. — Ну и что? Ты что ли никогда взрослых не обма­ нывала? . Настя вспомнила, как потихоньку таскала конфеты из серванта. Призналась лишь, когда мама заметила. Плакала, просила прощенья. Мама никак ее не нака­ зала, лишь проговорила: «Не стыдно воровать?». Ох, как было стыдно! — Обманывала,—неохотно призналась Настя.—Да­ вай не будем. Лучше я сама... — Вот ты какая,—Тоська с любопытством, будто впервые видит, разглядывала подружку.—Ладно, да­ вай по-честному. — Ты про новость хотела,—напомнила Настя. — Новость потом. Это тайна,—Тоська закатила глаза, приложила палец к губам и с придыханием по­ вторила: —ТАЙНА! Дело пошло споро. Скоро осталась одна верхняя полка. — Я сама ее вытру, тебе не дотянуться,—Тоська по­ тянулась за книгой и тотчас опустила руку, растерянно сказала: — Гляди-ка, тут икона. Ты что, в Бога веришь? Настя молча кивнула. — А в школе говорили, что Бога нет. Настя промолчала. — И ты в церковь ходишь? ■— Хожу. — Одна? — Нет, с мамой. — Ты, может, крещеная? — не унималась Тоська. Настя кивнула. — Как там? В церкви-то? — Хорошо. Красиво. Свечи горят. Все поют. Тось, ты эту полку не трогай. Мама мне не разрешает. — Не буду,—но Тоська зачем-то, она и сама не очень-то понимала зачем —нужно было все выяснить, и она спросила: —И ты молитвы знаешь? — Знаю... — Ну расскажи. Настя не отозвалась. Ей представлялось: молитвы для Бога, их нельзя проговаривать, как стишки. Но объяснить это Тоське она не умела. 21