Сибирские огни, 1994, № 1-2

другой город, «вот и делай после этого добро людям!» Можно бы и понять Алевтину, которой и следовало бы уехать, да трудно было расстаться с таким благословенным местом взращивания своего сына, как этот научный городок, где и общая среда оби­ тания более интеллигентна, и разные спецшколы, студии, клубы имеются, и вот даже лицей с гимназией открылись, но, как изве­ стно, термин «понимание» имел в сознании Левы одностороннюю направленность, а потому в душе его безраздельно царствовал лишь страх перед раскрытием жуткой тайны. И тем она стано­ вилась мрачнее и необратимее, чем более входил в лета Паша, чем более возрастала его мобильность, а вместе с вей и опасность встречи на узких дорогах городка. Не дай бог Аська встретит своего двойника в мужеском обличии и как в зеркале узнает себя в нем. Страшила и возможность собственной встречи с Па­ шей, однако встреча с плодом нечаянного отцовства была неминуе­ мой, и она произошла: мальчишка, занятый разговором со сверст­ ником, прошел мим"1: прошел мимо, осторожно оглянувшись, и Лева, но прешли они мимо друг друга по-разному. Один из них при этом перешагнул через что-то важное в самом себе. И памятью, и думами своими Лева манипулировал весьма произвольно — о чем-то просто запрещал себе думать, так сказать, закрывал тему наглухо, к определенным мыслям был очень рас­ положен, любил к ним возвращаться. Вообще же отдаваться вольному, свободному течению мысли Лева себе не позволял, ма­ ло ли до чего можно додуматься, в мыслях тоже должен быть свой порядок, Но некоторые мысли были до того навязчивы и неугомонны, что казались наделенными какой-то самостоятельной силой, живущими независимо от его собственного «я». От них хотелось закрыться, защититься, отвязаться, но они непрошенно являлись тогда, когда было явно не до них, нахально лезли в го­ лову, до предела истощая умственную энергию, совсем не оставляя ее для дела, работы, творчества. Измученная бессилием мысли го­ лова разламывалась от боли, и тут уж было не до работы. Остановившееся дело давило на психику, и ощущение надвигаю­ щейся катастрофы доводило до крайней степени отчаяния — словом, возникала га страшная круговерть, неизменным финалом которой оказывалось состоянье, именуемое врачами пограничным. В соз­ нании Левы возникшая ситуация вырастала до размеров полней­ шего краха, провала, жизненного конца, но в реальной действи­ тельности постоянно разряжалась благодаря сочувственному по­ ниманию сослуживцев и снисходительной реакции руководства: «С кем не бывает... Пусть отдохнет...» Так что некоторых своих дум, зная, куда они способны за­ вести, Лева боялся, как всепожирающего огня, но противостоять их власти был бессилен. Вот, скажем, эта мысль о п-раве на от­ ветственность за чужую жизнь, за выбор жизненного пути дру­ гого человека. Лева каждый раз испытывал одно и то же щемле- ние внутри, возвращаясь к тому моменту своей биографии, когда она могла переломиться и сегодня выглядеть уже иначе. И не­ известно, как бы смотрелась семья сейчас, удалось ли бы ей вы­ стоять в теперешней смуте и разрухе, не прояви он в свое время ■и житейскую сметку, и твердость характера, и смелость вмешаться в чужую судьбу. Это было тогда, когда умерла Тамара Михайловна, и на гори­ зонте их осиротевшей семьи замаячил образ энергичной, с корот­ кой стрижкой и блестящими глазами, много моложе отца весьма •интеллигентной женщины, которая не скрывала намерений стать, 5 Сибирские огни, №1—2—94 г. 113