Сибирские огни, 1993, № 7-12

сал не осень, умирающую жизнь, а высвечивал обнов­ ление, жизнь, светлую от далекой, розовой зари гото­ вящегося к восходу, а не заходящего солнца. Эту-то зарю он и искал, чтобы свет ее спокойно, незаметно жил во всей картине. Но как этого достичь? Высвет­ лив всю даль, весь задний план, или, наоборот, при­ близить свет, дать его нежно, едва-едва по вершинам черных елей, маковкам и крестам изображенной им древней церкви? Чтобы весь он переплетался, перекли­ кался с белым и в сумерках утра снегом и белым, как этот снег, молоком в темницах-бидонах черных старух. Ну, а что дальше? Этого было мало. Одно это не сра­ батывало, не доносило всех его чувств и мыслей. Он не­ чаянно хватал разгадку, живую, сопротивляющуюся, подтягивал ее к себе и уже готов был вырваться из него вдох облегчения, но она, разгадка, вдруг исчезала. Предчувствие то того, что он вот-вот схватит ее вновь и извлечет на Божий свет целиком, то того, что она ук­ роется от него за какой-то каменной стеной, доводило его, до дрожи в теле и отчаяния. Но мысль змеилась, снова дразнила и лукаво придвигалась к нему, готовясь опять исподтишка куснуть в сердце и молнией про­ пасть. Застыв, стараясь кроме как о ней ни о чем боль­ ше не думать, он также тихо подманивал ее, приоста­ навливаясь и напрягаясь, чтобы успеть рассмотреть хотя бы ее очертания, как только она начнет удирать в свою глубокую, узкую гранитную пещеру. И вот уже схваченная им за хвост и не в силах вырваться, она моментально начала таять, рассеиваться дымом и ис­ чезать. От досады он неожиданно для себя зло упал на пол и даже перекувыркнулся через голову. Затыл­ ком и спиной почувствовал реальный мир и, подняв­ шись, сел на реальный стул совершенно опустошенным. Расплывшимся взглядом ушел то ли в пол, то ли в собственное колено, просвечивающее через дырку на трико. Потом до боли сцепил руки, выламывая пальцы. Бесцельно качнулся взад, вперед, запрокинул голову с закрытыми глазами. Замельтешили, поплыли радужные точки и звезды. И он увидел радугу. Она переливалась. Наплывала откуда-то со стороны, издалека, оставаясь светлой оттуда, где горела лампа, и темнела по мере удаления от нее, наверное, уже в другом глазу и ною­ щем виске. Это воздействовало пока только на подсо­ знание, потому что было похоже на некий водяной знак: он здесь, но не виден. О-о! Он здесь. Дайте свет! Свет!