Сибирские огни, 1993, № 7-12

свет нежным пушком обрамлял их жертвенно-красивую форму, черной тенью обрисовывал округло сияющую белизну, жаркой щекой ник к их бархатистой коже. Высокие груди Людмилы нисколько не ломали строй­ ности ее фигуры. Это художник отчетливо помнил. На­ оборот, они придавали всему ее облику неотразимую пикантность, при соразмерности остального в ее фигуре сами под ее одеждами были стройными, как египетские пирамиды, а при ее красивом, с тонкими, строгими чертами лице делались и недоступно-загадочными. И вот заглянул под их покровы... Людмила потянулась, тени на теле моргнули. И тут он увидел глаза. Груди на него глядели. Беззащитно, доверчиво и чуточку навязчиво. Соски с темными кру­ гами вокруг под глубоко спрятанным в абажур светом казались глазами с внимательными человеческими зрачками. Он вздрогнул от дуновения дошедших до него Люд­ милиного дыхания и чуть не задохнулся и им, и воз­ никшим предчувствием разгадки таившейся во всем ком­ позиции. Мужчина и художник боролись в нем. Да ведь впрямь же они, эти груди, все повидали — и зубы ребенка, и руки мужчин. Они прожили большую жизнь. Они вмещали самое сильное в жизни — нежность и страсть, счастье и страдания. Задев его, Людмила протянула к столу руку и взя­ ла из тарелки яблоко, и его ослепила идея картины: женщина-яблоня. Яблоня с румяными плодами. В ее ветвях женщина с налитыми, зрелыми грудями-ябло­ ками. Они одно — женщина и яблоня. То ли в нем родилось, то ли откуда-то донеслась сладкая музыка. Музыка все вздымала в нем,^ волно­ вала грудь. Взгляд уходил и застывал в какой-то не­ определенной, чистой дали... Средь ветвей ^на руках мла­ денец. Он полуоторвал губы от женской груди — как только художник увидел это, на него пахнуло благо­ датью, теплом и материнским молоком. Женская грудь во все времена была женским олицетворением. И здесь, у Людмилы этого олицетворения было много. Подчерк­ нутого, зазывающего, почти рекламного... Младенец полуоторвал губы от женской груди и обеими руками тянется к висящим над ним яблокам... Людмила перевела дух от отпустившего ее его на­ пряженного взгляда, проговорила с некоторой небреж­ ностью в голосе: