Сибирские огни, 1993, № 7-12

Но разве не достаточно того, что просто красиво? — спросила она.— Саша, я считаю, что необходима и про­ сто красота. Она определена ведь самой природой. Вот гимнаст в цирке,— казалось бы, ну, какая практическая ценность в его элегантных движениях? А вот ласточка в своих головокружительных пируэтах — для чего они ей? Да ведь без этих стремительных, отточенных брос­ ков и разворотов гимнаст сорвется с колец или про­ волоки, а ласточка не поймала бы ни одной мошки. Вот и крутятся они в воздухе так быстро, так красиво. И людям это нравится. Или вот красив цветок. Опять же для чего красив? Для того, чтобы привлечь к себе пчел и бабочек — для опыления. Значит, красота — по­ требность жизни. И у человека влечение к ней опреде­ лено его первозданностью и прочно сидит в его все еще дикой крови. — Вот ты сама и пришла к выводу, что красота — сочетание красок, прочих вещей с полезностью. У меня же вышла не красота, а красивость. Видеть красоту — одно. Видеть бетон и кирпич, из которого красота со­ творена,— другое. Высокое и реальное. Поэтическое и прозаическое. Надо сложить их, чтобы был только один результат — наилучший. — Для меня это все равно удовольствие, потому что это моя скульптура ведь,— помягче сказала она.— Мое тело. Да, пусть это преклонение перед культом тела. Но ведь тело и душа едины. Умри тело — исчез­ нет душа. И пусть будет красивость, если мне от нее хорошо. — Не думай, что я хочу дать тебе удовольствие,— уже с вызовом заявляла она через четыре часа. Но обе­ ими руками хищно, наверное, действительно по-руса­ лочьи, притягивала его к себе ,- Я эгоистка и ищу на­ слаждений сама. Наслаждений, а не души сейчас. Все­ му свой час! Я не отдаюсь, я сама беру тебя! Ха-ха, видишь ли ты себя-тб со стороны? Вместо того, чтобы оставаться верным семье, ты приводишь в дом чужую жену! И будто окатила его холодной водой. Она то ли пла­ кала без слез, то ли издевалась над ним, встанывая и вздрагивая всем телом. Ему стало бесприютно, как в тот раз, когда Ольга привела в дом среди ночи пьяную компанию, тогда впервые став для него по-настоящему чужой. — А как зовут твою жену? Ольга? Она первой на