Сибирские огни, 1993, № 7-12

ТИН08, когда план вон ноне горит, снег скоро падет, и в совхозах картоха на пашне не копана, катанки внучкам и старухе еьце не подщиты,— заворчал Коня- хин, вновь тут же впадая в стариковские заботы. — Никитич, Никитич... Ну, сделал ты план, кар­ тошку в погреб ссыпал, на пимы двойную подошву при­ шпандорил, ну, еще что? Поел, может даже и выпил. Дальше что? Со старухой лег. А дальше? Дальше? Опять за еду? Нель? Нет ее, Никитич. А творчество — всегда цель. Уверенность от него, что не за хвост, а прямо за голову жизнь держишь. Ты же, Никитич, сам рационализатор, каждую плавку на полчаса быстрее других сталеваров ведешь — знаешь ты страсть твор­ чества, знаешь. Вот и понимать должен, что человек,— Панаровский явно насмешливо подлаживаясь под пове­ дение и манеры Коняхина, поднял на уровень глаз ука­ зательный палец и нравоучительно завершил: человек — творец, и вся ему природой данная суть в этом заклю­ чена. — Эт-то хорошо, что ты меня проинформировал, да только тогда пляши, когда играют. Нонче все умные, а план на каждый день выполнять некому стало. Не вся­ кий хлеб пашет, да всякий его ест. Или художники хле­ бом не кормятся, буханки только на картинах рису­ ют? — уже и заерепенился сталевар.— Вот всяк бы из них встал к печи, попекся у огня, а опосля смены — за карандаши. Вот это было б творчество! Картине, как какой-нибудь книге, ведь душа должна быть дадена, так я кумекаю. А допреж этого она, душа-то, в человеке должна пожить. Для этого возрастить ее в себе еще надо, как сад-огород. И садовником-огородником дол­ жен быть сам этот человек. Ведь ему что главное? Под­ нести гостинец людям. Так подносить его надо, чтобы он гостинцем и был. По-другому, если, то одна хрено­ вина и ничего боле. «Да он умный человек,— пораженно говорил себе Саша ,-Настоящий ! Глубокий и бесхитростный. Это по­ тому, что он знает цену настоящему труду. Как мой дед. Все красивые слова Панаровского полопались вок­ руг него, как мыльные пузыри. И сколько в нем, ста­ ром, неученом, тактичности! Не то, что в грамотном и горделивом Панаровском. Он и на работу ни разу не опоздал, а Панаровский — через день и каждый день». Саша торопливо набрасывал в блокнот впечатления, как всегда лихорадочно боясь, что его прервет чей-то