Сибирские огни, 1993, № 7-12

шим соседям. Он стал даже обрабатывать точность н силу удара голыми кулаками по бетону стены, а сегод­ ня притащил булыжник, положил его в сетку и, как люстру, подвесил к вмонтированному в потолок крюку для люстры. И, морщась от саднящей боли, в кровь разбивал пальцы, бил. Теперь он видел перед собой лицо Галкина: «А, на!» Не завершив очередное, со злым, воинствующим уп­ рямством, единоборство с тяжело раскачивающимся,' грозящим вырвать крюк камнем, он моментально оста­ новился, в стремлении удержать сознанием след близ­ ко-близко прострельнувшей мысли. Шагнул в один угол, в другой, увидел раскрытую дверь шифоньера и вспом­ нил. Лихорадочно достал альбом с фотографиями вновь: дед-то не на снимке — его портрет на свернутой, желтой четвертушке газеты. Как же он забыл? Газету эту он помнил с детства, помнил да забыл. Не нужна была. Он откинул несколько тяжелых альбомных страниц и в куче фотографий увидел газету. Бережно развернул. Вот он, дед, на черно-белом снимке пожелтевшей, ло­ мающейся газеты. Саша пристально всматривается в напряженное, покрытое крупными каплями пота, мо­ лодое лицо деда. Старая газета, а хорошо все донесла в сегодняшний день. Хороший фотограф снимал. Всю войну работал дед на девятом мартене, первым в те годы начал варить броневую сталь в большегрузной н поэтому трудноуправляемой печи. Саша обрадованно вспомнил уважительные слова директора завода о династии их, Кружилиных. Но по­ чему тут же, пробираясь сквозь липкий туман сладень­ ких чувств, но с внутренним холодом вспомнил разлад между обещаниями и делами их, комбинатовского дирек­ тора, насмешливые слова подручного Мишки. И стал за­ ставлять себя думать: да дед просто честнейшим обра­ зом, по-мужичьи, по-крестьянски вкалывал сорок лет на заводе для себя и семьи, и все. Так же, как сейчас, он без капризов исполняет все бабкины прихоти. До- .бравшись из лапотной Расеи в необъятную Сибирь-ма- тушку, работал дед, конечно, без оглядки. Но почему стороной да молчком исполняет свои заводские обязан­ ности отец? Дед оказался на виду, отец— нет, но оба не нужны никому. Потому что сейчас составляют страну такие же, как они, отцы и дети. И горе-внуки, как он. Почему эта кощунственная мысль, да еще так некстати свирепо лезет ему в башку? Да потому, что до обидного