Сибирские огни, 1993, № 7-12

Василиса — мать Ольги — выходила за него замуж, н Сережка, наверное, на правах скорого родственника так весело и зашел сейчас к Богдановым во двор, при­ вязав к ограде приведенного с собой быка и затащив в гости к жене братана Генку: «Посмотришь хоть, как родня твоя живет». Двор Сережки с отцом хорошо виден из ограды Бог­ дановых. То ли стоит, то ли по ветхости всеми брев­ нышками пляшет, пляшет он пониже, по ту сторону до­ роги. Две вороны, смастерившие гнездо на растущей у дома одинокой березе и все дни напролет заменяющие карканьем утиное кряканье и куриное квохченье — все их подворье. Бесприютно в ограде. Без бабы дом и есть без бабы. Без жены, без матери. Когда-то ушла Лукерья от пьяного Никиты к другому, и теперь куковали отец с сыном в дому вдвоем. Две бесприютные души. Двери у ,них сроду 'были открыты и днем, и ночью. Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь. — А ведь когда-то мы с тобой целовались-обнима- лись, а, Олька? Ладно, шучу-шучу. Как живешь-можешь? Говорят, что мужик твой большим художником стал. — Ты что в одной майке? — чтобы перевести разго­ вор на другое, краснея, спросила Ольга. — Это я так, еще не оделся. Куртку ищу у кого- нибудь. За шишками вон с Генкой, твоей родней, соб­ рались. Местечко одно надыбали в тайге — на миллион рублей. А природа, Олька, там — закачаешься. Едем с нами. — Куда бы ни кандехать — все одно за тем, чтобы кишку набить,— зло встрял Генка.— А природы тебе, пахан, по-моему, и в зоне хватало. — Ты, кишку набить! Нет, лично меня родная при­ рода зовет не только из зоны на нее посмотреть. В на­ шей тайге не места — виды, открытки! Правильно на­ ши'тайгу и горы зовут Горная Швейцария. Эх, был бы я, как Олькин'Сашка, брат твой, художником... — Шве-ейца-а-ария,— протянул Генка.— Го-орная. Ты ее хоть видел, в рот тебе малина. Швейца- рию-то? — Ну почему вот я не художник,— вместо ответа Генке вновь повторил Сережка и неожиданно тихо спро­ сил Ольгу: — Как там мои? Ромка с Вовкой? Ирка? Она, говорят, фамилию мою сменила. Опять Веретенниковой