Сибирские огни, 1993, № 5-6

вопросу о влиянии шарыповских событий на настроение и поведе* ние окрестного населения. Он писал: «...Некоторые крестьяне из боязни, потому что не гарантированы от арестов на почве каких- либо счетов, бросили свое хозяйство и убежали: некоторые в центр в гор. Ачинск, а некоторые ушли в тайгу в банду,— также в ком­ ячейках получилось нежелательное разложение, некоторые члены таковой также ушли в банду, а некоторые выписываются из пар­ тии, в народе же произошло страшное негодование и ропот по отношению [к] власти. Кроме того, благодаря подобных расправ и бесчинств, безусловно создались банды, которые окромя вреда [ничего] хорошего не приносят». М. Н. Петренко сообщил, что на него самого, взявшегося за расследование обстоятельств шарыповского дела, уже было совер­ шено два покушения со стороны милиционеров и коммунистов, участвовавших в убийствах. В заключение для проверки своего заявления М. Н. Петренко также просил направить из центра г. Ачинский уезд специальную следственную комиссию.^ 6 июня 1921 г. заявление М. Н. Петренко поступило в канце­ лярию Совнаркома, Мне не удалось установить, читал ли его В. И. Ленин сам либо ему только доложили о содержании доку­ мента, но реакция председателя Совнаркома известна. По его лич­ ному указанию 24 июня 1921 г. из управления делами Совнаркома в Народные комиссариаты внутренних дел и юстиции, а также в ВЧК была направлена служебная записка такого содержания: «По распоряжению товарища Вл. Ил. Ленина необходимо в сроч­ ном порядке составить следственную комиссию для производства следствия на месте согласно прилагаемой копии заявления началь­ ника милиции тов. Петренко, предварительно согласовав [вопрос] с НКВД тов. Крениг и ВЧК тов. Мещеряковым, и о последующем поставить в известность канцелярию приемной Совнаркома для доклада».® Десять дней спустя, 4 июля 1921 г., копии заявления М. Н. Пет­ ренко и служебной записки управления делами Совнаркома были направлены в отдел юстиции Сибирского революционного комите­ та. Они сопровождались своеобразным письмом-инструкцией, имев­ шим секретный характер, которое нарком юстиции РСФСР Д. И. Курский направил своему сибирскому коллеге. В письме говорилось, что Наркомюст, «учитывая всю серьезность данного тяжкого преступления», согласовав вопрос с руководством НКВД и ВЧК, «предлагает в самом срочном порядке командировать на место происшествия чрезвычайную сессию ревтрибунала в составе авторитетных партийных товарищей при достаточном количестве опытных следователей (желательно коммунистов)». «При произ­ водстве следствия,— рекомендовал Д. И. Курский,— следует избег­ нуть возможности разглашения содержания данного дела среди широких масс за пределами района, где преступление совершенсь. Сам судебный процесс и приговор должны иметь непосредственной задачей внести успокоение в крестьянскую среду Ачинского р[айона], глубоко взволнованную происшедшими событиями.» В за­ ключение Д. И. Курский предложил отделу юстиции Сибревкома обо всех предпринятых шагах и о ходе следствия ставить в из­ вестность Наркомат юстиции «для непосредственного доклада тов. » П А Н о, ф. 1, оп. 2, д. 202, л. 4—5. • Т а м же, л. 3.