Сибирские огни, 1993, № 1-2

другое. Вдруг как-то расслабленно хлопнула ладонью и призналась; — Смотрите-ка как опьянела! И всем это показалось до того забавно, что долго смеялись, повторяя: — Смотрите-ка как девка напилась! — Ты уж не упади, гляди. Но как ни хотели Бысовы казаться веселыми_ свежая рана новой беды не забывалась ни на миг. Привыкшие к глубокому сну в это время глаза сли­ пались. То один, то другой накрывал ладонью зевок. — Пора и честь знать! — с вопросительной инто­ нацией объявила мать, когда часы пробили два часа, и принялась стлать для гостьи на полу тулупы. — А как же одна-то очутилась? Катя хотела сказать весело, но что-то в ней дрог­ нуло, губы распустились и она быстро-быстро замор­ гала, чтобы унять вдруг покатившиеся слезы — и все увидели, что она совсем еще зеленая девчонка. — Ну-ну,— похлопала Нина Кузьмовна по пле­ чу,— ну-ну,— она только успокаивала, но не утешала, понимая, что всем помочь нельзя. Обогрели, накор­ мили — и на том пусть Бога молит, И не стала рас­ спрашивать больше, чтобы не вникать в чужую жизнь, не взваливать на свои плечи еще и ее горе. — И куда же идешь? — В Минусинск. И все невольно замолчали, понимая бессмыслен­ ность и пагубу этого намерения. До Минусинска че­ тыреста верст. Не сегодня-завтра вскроются реки, уйдет Енисей, захватит время где в нежилом месте — и еще одна невинная душа отлетит с русской земли. Отец стонливо крякнул, но, ничего не сказав, ушел в горницу. Пока все ушомкалось, пробило полтреть­ его. Иван лежал, смотрел через двойное переплетение рам на черное звездное небо, и даже подумать ему было смешно о классовой ненависти к этой девчонке. А то, что Катя встретилась в святую ночь, казалось значительным, освященным свыше. «Твоя воля»,— прошептал свою тайную молитву, повернулся на бок и отлетел в счастливую страну молодецкого сна. Но, кажется, только коснулось ухо подушки, только ог­ лохло к шорохам неторопливой жизни — как нужно подыматься, собираться на казенную работу.